— Начнём с того, что мы слышали весь диалог в клубе. Мы с большим трудом добились, чтобы один из наших агентов внедрился в его банду. Он один из тех, кто стоял в невидимости. Сегодня был его второй день работы. Больше не будет.

— Ой…

— К сожалению, такое бывает, хоть и обидно, признаюсь. Проживи он на день дольше, узнал бы достаточно для решения многих проблем, — вздохнул Август, — В общем, мы слышали твой диалог и анализировали твои действия. Ты показал себя находчивым дипломатом. Даже эпизода с блефом достаточно, чтобы признать твой ум, — он перевёл взгляд на девушку позади, — Он умён, Кать.

— Поздравляю. И? — фыркнула она.

— Да просто, — пожал Август плечами, — Также мы прекрасно знаем, что ты сын Теодора.

— Те, кто могут знать, уже давно об этом знают?

— Именно, — кивнул Август, — Мы знаем о спасении Софии. Знаем о захвате банды. Знаем о дуэли, рекомендации да и вообще обо всём, где ты проявлял свою магию, о которой, кстати, не знаем. У тебя есть какая-то сила, и пусть её природа нам неизвестна, но её нельзя не признать. Особенно в твоём возрасте, — он перевёл взгляд на сестру, — Он сильный, Кать.

— И с этим поздравляю, — судя по голосу, она недовольна, — И?

Чёрт, нравится мне её важный, как хер бумажный, недовольный голос.

«Интересно, она захочет на меня наступить?..»

— Да просто, — Август пожал плечами.

— При всём уважении, господа и дамы Романовы, но к чему это всё? У меня мать и товарищ сидят внизу и ждут в страхе. Зачем вы меня вытащили? Зачем вытащили их? Объясняйте.

— Кто-то разрушает страну изнутри, — моментально ответил Август, — Страну, которую я защищаю вот уже сто лет.

— Сто лет? — не понял я.

— Не рассказывай ему, — тут же встряла Катя, — Он простой ребёнок, у которого нет права совать нос в наши дела.

— Почему же, я вполне вижу его нашим другом или, возможно, будущим членом семьи.

— Ха?

— Да, сто лет, Константин, — Романов переключился на меня, — Я — Король Вечности. Моё сознание пробуждается вместе с доспехом, который я могу передавать от Романова к Романову. Настоящий Август сейчас спит. Конкретно моему же сознанию больше ста лет, — он сжал кулак, и металл заскрипел, — И какие-то крысы хотят развалить всё, что я защищал эти сто лет! Развалить изнутри. Стравив нас друг с другом! Им нужна гражданская война, нужна куча смертей среди главных родов, — он поднял глаза, — И я уверен, что это Громовы.

Много информации…

И странный намёк про члена семьи, и про перерождение Романова. Но главное здесь — Громовы.