Тем временем международная ситуация накалялась. Мировая общественность могла истолковать британское присутствие в Омане как оккупацию. Представители Лондона тайно встретились с верхушкой имамата. Братья аль-Хинави потребовали возобновить действие Сибского договора (1920) — который, с их точки зрения, был заключен между двумя независимыми государствами. Жалуясь на султана в ЛАГ и ООН, Талиб и Галиб упирали именно на этот аспект документа — и, конечно, ошибались. Но англичане в любом случае не собирались ни отдавать нефтяные скважины в Центральном Омане, ни расписываться в собственной слабости. Тогда лидеры имамата заявили, что могут противостоять Маскату бесконечно — ведь никто даже не пытается выкурить их из Джебель аль-Адхара.

12 декабря 1959 года в Омане приземлились две эскадрильи британских ВВС.

После бомбардировки отдаленных позиций АОО в северной части Зеленых гор британский спецназ атаковал южный склон ночью, застигнув неприятеля врасплох. Для отвлечения внимания англичане сбрасывали с самолетов ящики, которые бунтовщики приняли за парашютистов. Операция завершилась полным разгромом АОО.

В британских военных мемуарах покорение Джебель аль-Адха-ра изображено как настоящий триумф. Но на самом деле с англичанами сражались максимум 200 человек. При первых же авиаударах доблестные новобранцы АОО снова превратились в мирных крестьян и пастухов.

Лидерам имамата удалось ускользнуть. Командующий операцией, полковник Дэвид Смайли был совершенно прав, отметив в отчете: «Захват Талиба, Галиба и Сулеймана почти так же важен, как и захват Беркана[109]». Обозначенная троица собралась в Саудии. Вплоть до 1971 года адепты теократии на саудовские деньги снаряжали диверсантов и отправляли их в Оман. Но главное — они развернули мощную пропагандистскую кампанию, в которой называли войну с Маскатом «антиколониальной». Подобная риторика уже сгубила две арабские монархии — в Египте (1952) и Ираке (1958).

Конечно, политическая переориентация Талиба, Галиба и Сулеймана ибн Химьяра вызвала большой резонанс среди оманской диаспоры Залива — то есть среди мужчин, способных держать в руках оружие, но не способных прокормить семью у себя на родине. Их умами уже завладевали популярные идеи арабского национализма и социализма. Пока имамат поднимал своих сторонников на защиту традиций, султану Саиду следовало обратить внимание на жизненные реалии и начать модернизацию, о которой твердили англичане. Но султан отверг любые изменения — и это сделало его уязвимым перед арабскими социалистами. Следующий акт борьбы Саида с оппозицией — теперь уже нового типа — разыгрался в Дофаре.