Бонапарт озаботился также поддержанием сношений с соседними странами, дабы сохранить богатую торговлю Египта и иметь возможность воспользоваться ею. Он сам назначил эмир-хаджи – офицера, избираемого ежегодно для охраны большого каравана, отправляющегося в Мекку. Он уведомил о том французских консулов на Варварском берегу, дабы они могли сообщить беям, что эмир-хаджи назначен и караваны могут отправляться. Через шейхов Бонапарт написал письмо шерифу Мекки[44] о том, что пилигримы и караваны везде найдут безопасность и покровительство.

Каирский паша последовал за Ибрагим-беем в Белебей. Бонапарт написал ему, также как и пашам Сен-Жан д’Акра и Дамаска, уверяя их в добром расположении Франции к Блистательной Порте. К несчастью, последние предосторожности были бесполезны: чиновники Порты с трудом могли поверить, чтобы французы, вторгнувшиеся в одну из богатейших провинций их владыки, действительно были его друзьями.

Арабов поразил характер молодого завоевателя. Они не могли понять такого милосердия со стороны смертного, в руках которого были громы. Они называли его достойным сыном Пророка, любимцем великого Аллаха; в своей большой мечети они пели следующее молебствие:

«Гнев великого Аллаха против нас миновал! Он забыл наши проступки, довольно уже наказал нас долгим угнетением мамелюков! Воспоем милосердие великого Аллаха! Кто же тот, что избег опасностей моря и ярости своих врагов – Любимец победы? Кто же тот, кто провел здравыми и невредимыми на берега Нила храбрецов Запада? Это воля великого Аллаха, великого Аллаха, гнев которого против нас миновал. Воспоем милосердие великого Аллаха!

Беи возложили свое упование на их лошадей; беи выстроили к сражению их пехоту. Но Любимец Победы во главе храбрецов Запада уничтожил и пехоту, и конницу мамелюков.

Как утренний туман, подымающийся с Нила, рассевается солнечными лучами, так и армия мамелюков была рассеяна храбрецами Запада; всё потому, что великий Аллах ныне раздражен против мамелюков; потому что храбрецы Запада – правая зеница великого Аллаха».

Чтобы казаться арабам еще менее чужим, Бонапарт желал принять участие в их празднествах. Он присутствовал на празднике в честь Нила, одном из самых значительных в Египте. Река эта – благодетельница всей страны; а потому жители чувствуют к ней особенное уважение, доходящее до почти религиозного почитания. Во время паводка она входит в Каир через большой канал, плотина запирает ей доступ в него, пока река не поднимется до известной высоты; тогда плотину разваливают, и день ее открытия составляет день общей радости. Объявляют высоту, до которой дошла река, и когда рассчитывают на большой уровень, радость становится общей, так как это предвестие изобилия.