— Ладно, давай выйдем вместе. — Она махнула рукой в сторону кровати, или денег. — Угостишь меня обедом, повеселимся; у меня и в самом деле есть в запасе несколько историй.

— Шампанское? — спросил он. — И...

— Я же тебе уже сказала, — медленно проговорила она, глядя ему прямо в глаза, и в глазах у нее читалась длинная-предлинная история. — Со всем этим покончено. Раз и навсегда.

Она рассмеялась, подошла к нему и раскрыла руки; он подхватил ее в объятия, она отвернулась в сторону и прижалась щекой к его щеке. Он вдохнул морозный воздух, запутавшийся в воротнике ее шубы, тяжелый, теплый аромат ее духов; бурное таяние снегов рвануло с места у него внутри, и душа его рвалась высказать тысячу самых разных вещей в ее украшенное сережкой ухо, и все это в полной тишине. Нервически задребезжал телефон, и они оба вздрогнули.

— Ну и утро у тебя сегодня, — сказала она, высвобождаясь из его рук.

Телефон стоял на своем. Пирс проводил ее до дверей.

— Ты мне позвони, — сказал он. — И чем быстрее, тем лучше. Номер у меня прежний!

Телефон надрывался. Наконец Пирс повернулся, рванул к нему и услышал, как у него за спиной захлопнулась дверь.

— Алло!

Молчание, смущенное, в замешательстве, — так молчат, когда набрали не тот номер.

— Алло? — еще раз сказал Пирс, теперь уже нормальным, своим голосом.

— Ой, Пирс?

— Да.

У него возникло странное ощущение, что женщина на другом конце провода — та самая, которую он встретил у реки, женщина из дома на берегу, женщина из ночной прогулки на веслах по речным заводям.

— Пирс, это Джулия. Я тебя не разбудила?

— А... Привет-привет. Ну, как тебе сказать, не то чтобы, в общем-то, я уже не спал, но...

— Слушай, — сказала Джулия. — У меня для тебя есть новость.

Она сделала паузу.

— Ты сидишь?

— Нет. Да. Ну ладно. — Он донес телефон до кровати и сел среди денежных россыпей.