Хотя в то утро в Дальвиде подобная разновидность местечкового детерминизма вовсе не казалась ему таким уж несчастьем. Правда, когда-то он постарался как можно быстрее выбраться и найти в Большом Мире свежий воздух и пространство для роста, но в мегаполисе он, по сути дела, зачах, не рос, а съеживался, со временем достигнув некоего странного состояния невидимости, не-бытия. Почти никто из его тамошних знакомых не знал никого из других его знакомых, и каждому из них Пирс мог продемонстрировать только часть себя, отдельный персонаж, и характер ad hoc[281], специально приспособленный к обстоятельствам (бар, книжный магазин, Бруклин), но слишком непрочный, чтобы обслуживать с его помощью более чем одного находящегося поблизости знакомого, ну, максимум двух. Своеобразная свобода, изменчивое существование городского денди, но бледненькое, жиденькое.

Но теперь все будет по-другому. Он слишком долго жил отшельником, этакой подушечкой для булавок, несмотря на все превратности так называемой любви, впрочем, может статься, именно теперь и установятся настоящие связи. Может статься. Хотя, какие именно, он себе не представлял; да и то, ведь не от него одного это зависит. Кем он станет для этих людей со временем, какого рода exemplum[282], которого он смог бы убедительно сыграть, требовался в здешней общинной комедии, этого без них не решить.

Сыграть роль. Ладно. Пусть так и будет.

— Вот, — сказал он Споффорду, — кстати, пример того, о чем я говорил: Майк Мучо, справа, стоит у корзины вон того шара.

Споффорд посмотрел в ту сторону.

— И правда стоит, — сказал он.

— Точнее, я пока еще не знаком с ним, но я его знаю. Он старожил. — Там виднелся еще кто-то, с кем Пирс уже был связан, и не одной ниточкой. QED[283]. В душе появилось теплое, странное братское чувство. — А смотри, вон там, рядом с ним, его жена Роузи.

Споффорд резко повернул голову в сторону удаленного черного воздушного шара, и опять повернулся к Пирсу.

— Нет, это не она, — сказал он.

— Разве нет?

— Нет.

— Ну, значит, другая, — сказал Пирс. — Правда, она очень похожа на его жену.

— Нет, — сказал Споффорд. — Ни капельки.

Они стояли довольно далеко. Но на глаз влюбленного, подумал Пирс, надо сделать поправку. Ему-то она казалась очень похожей на Роузи Мучо.

— Ее зовут Райдер, — сказал Споффорд. — Роз Райдер.

Райдер тоже Роза? Популярное имя в здешних местах. Это будет уже третья знакомая ему здешняя женщина с таким именем. Розы растут густо.

— У нас, — сказал Споффорд, — когда-то был с ней роман, не слишком долгий. И давненько уже. А теперь, вот, смотри, что творится.