Крохотное окошко туалета зарешечено, а зачем? Размерами и темно-желтой окраской помещение было точь-в-точь камера Джордано Бруно в замке Святого Ангела (Пирс вспомнит это, когда побывает там). Есть тысячи узилищ, тысячи смертей после смерти; и на каждом пути — свое освобождение.

Надеюсь, ты напишешь мне, Пирс. Ты был так важен для меня в этом году, а год выдался ох какой непростой. Что ни говори, а было интересно.

А в самом низу страницы, под ее быстрым росчерком:

P. S. Я здесь бросила курить, теперь по-настоящему.

Он побрел домой; отвороты брюк промокли от снега, смятое письмо лежало в кармане. Он подумал: может быть, наступит день, когда ее имя на конверте и не заставит его срочно бежать в туалет; когда-нибудь он поймет, что самое грустное — это не ее капитуляция перед «Пауэрхаусом», а то, что у нее никогда не было и нет никакой власти над миром; ни у нее, ни у них.

Он взял на кухне кастрюльку, зачерпнул снег, занес в дом и поставил на плиту. Огонь против воды. Хоть кофе напьется.

Усталый путник, заблудившийся в незнакомом краю, вышел наконец к большому дому и попросил у господина этого имения приют в обмен на работу. Хорошо, молвил хозяин, живи вот в этом домике, сколько хочешь. Требуется от тебя лишь одно: всенепременно следи, чтобы в морозную погоду вода продолжала течь. Но как мне справиться с этим? — вопросил странник. Владыка объяснил, под каким углом повернуть особый ключ, чтобы вода бежала, не замерзая.

Все шло хорошо. Когда пришла зима, хозяин сказал страннику: я отправляюсь в дальний путь на Юг и до конца зимы не вернусь. Помни, что я поведал тебе о жизнетворном ключе и его течении, ибо если ты не уследишь за ним, тебе нечего будет пить...