Н. Л.: У вас однокамерный сериал, вы снимаете не перед живой аудиторией, которая дает мгновенную реакцию. Как вы лично определяете, что смешно, а что — не очень?

К. Л.: Кое-что можно определить по читке, потому что, кроме сценаристов и актеров, на ней присутствуют главы департаментов и другие гости. В общей сложности читку слушают человек сто, так что это дает возможность неплохо все оценить. В процессе съемки приходится доверять своим инстинктам. На съемках во время репетиций, опять же, присутствуют люди — осветители, парикмахеры, гримеры, электрики; они тоже смотрят и реагируют: либо смеются, либо не смеются. Кое-какую обратную связь мы получаем, но на данном этапе все-таки в основном доверяем своей интуиции. Что в работе над однокамерной комедией хорошо, так это то, что можно остановиться и сказать: «Нам нужна тут шутка получше» или «Актеры должны чуть больше взаимодействовать, давайте потратим пару минут и придумаем, что тут сделать». Мы садимся минут на пятнадцать — двадцать, что-то меняем, и получается все именно так, как хотелось. При работе с живой аудиторией такую роскошь мы себе не можем позволить — нельзя испытывать терпение зрителей. Достоинство многокамерной комедии в том, что вы ходите на репетиции целую неделю и видите, как ваш сценарий исполняют перед большой группой смеющихся людей. Все шутки, по сути, проходят прослушивание. При работе над многокамерным ситкомом в присутствии аудитории вы почти всегда уверены, что все получится, но остановиться не можете. А вот в однокамерной комедии мы тратим по восемь-десять часов, чтобы снять четыре минуты, так что можем остановиться и что-нибудь поправить.

Н. Л.: Однажды Ларри Гелбарт рассказывал о том, как управлял коллективом сценаристов «Чертовой службы в госпитале Мэш». Он сказал, что его золотое правило: «Никогда не бойся сказать глупость», потому что эта реплика может натолкнуть другого человека на что-нибудь умное или ценное. Есть ли у вас со Стивом какие-либо четкие правила управления авторским коллективом, которые позволяют добиться успеха?