Последняя суббота перед димитровским днем была посвящена поминовению мертвых и называлась осеньи предки (moşii de toamnă), великие предки (moşii cei mari) или дмитровские предки (moşii de sâmedru). В поману раздавали вареную пшеницу с маслом или жиром, молоко или брынзу и калачи со свечами.

В канун св. Димитрия зажигали огни, называемые огни сымедру (focul sâmedru). Для этого в горных районах ребята уходили в горы, нарезали там еловые ветки, очищали их, связывали вязанки и стаскивали к дороге. Все это сопровождалось криком и весельем. Вязанки хвороста отвозили в долины, где парни вкапывали в землю огромную ель, привезенную заранее. На ее верхушку водружали большие ветви и все обкладывали хворостом. Как только зазвонит церковный колокол, какой-нибудь ребенок бросал в костер зажженную свечу. Занимался огонь, и раздавались крики: «Эй, на огонь Сымедру!» («Hai, la focul Sâmedru!»). К огню спешили женщины, держа в руках ковриги, калачи, смазанные медом, сумки с орехами, яблоками и виноградом и т. д. Окурив принесенные припасы, они одаривали ими всех присутствующих. Это сопровождалось восклицаниями, шумом, смехом, и так продолжалось до ночи.

Огонь поддерживался все время. С наступлением ночи мальчики тушили костер водой. В некоторых районах разжигали большой огонь, и молодежь прыгала через него, полагая, что тот, кто сумеет это сделать, в течение года выйдет замуж или женится. Непотухшие головешки из таких костров разносили по своим усадьбам и бросали в саду, чтобы в будущем году деревья лучше плодоносили. Нередко у костров устраивали танцы, в которых принимали участие люди всех возрастов.

День св. Димитрия был нерабочим, считали, что за нарушение этого запрета волки пожрут скот. Пытались по различным приметам узнать, какой будет предстоящая зима. Среди стада овец, например, расстилали кафтан и наблюдали, какая из овец уляжется на него. Если черная, то зима будет мягкой, если же белая, то суровой.

В Дмитриев день производили расчеты с пастухами, которые со своими стадами возвращались с горных пастбищ в село. Кроме того, производили расплату по всевозможным арендным договорам и заключали новые сделки, сроком до дня св. Георгия. Должники обязаны были в этот день возвратить свои долги^{849}.

В праздновании св. Димитрия наряду с другими отчетливо выступают традиции скотоводческого хозяйства румын. Собственно само деление года на два календарных периода — от Георгия и до Димитрия и наоборот — говорит именно об этом, а не об исключительной связи народного календаря с земледельческими обычаями, как это часто утверждается в научной литературе. Ко дню св. Георгия (23 апреля) посевная обычно бывает в полном разгаре, но зато начинается скотоводческий период — отгон скота на горные пастбища. Задолго до дня св. Димитрия завершается уборка урожая, но в этот день заканчивается пастьба скота на горных пастбищах и скот пригоняют в село на зимнее содержание. Да и смысл обычаев и обрядов, связанных с этими двумя рубежными днями народного календаря, в большей степени отражает скотоводческие, нежели аграрные обычаи. Это не исключает, конечно, связи календарного цикла с любой трудовой деятельностью в прошлом.