Когда заболел Менелик, рас Микаэль заявил, что единственным законным наследником престола является его сын и внук императора — Лидж-Иясу. Сам Менелик после смерти раса Мэконнына в 1906 г. начал все более склоняться к мысли о передаче престола Лиджу-Иясу, продолжателю его династии. Многое теперь зависело от того, как решит больной император. Авторитет Менелика был еще настолько значительным, что трудно было предположить, чтобы какая-либо группировка выступила против него открыто. Таким образом, осенью 1908 г. Эфиопия оказалась на пороге важных политических событий.

Следует отметить, что в ситуации, когда классовое сознание, вытекающее из экономического положения самых бедных слоев населения, в течение длительного времени затуманивалось племенным и религиозным сознанием, намеренно поддерживаемым правящим классом, в политической программе упоминавшихся трех группировок не получили отражение никакие социальные вопросы. Руководители этих группировок были выходцами из самых богатых родов, находившихся на верхушке иерархической феодальной лестницы, и строго следили за тем, чтобы существующий порядок был сохранен. Как мы уже многократно указывали, эфиопские магнаты, вершившие судьбами Эфиопии в течение многих столетий, создавали существующую феодальную социально-политико-экономическую систему, нерушимость которой они бдительно охраняли независимо от собственной этнической принадлежности. Основное различие, существовавшее между соперничающими группами, сводилось к тому, какой район страны и какой род будет иметь решающее значение в управлении государством. Другое существенное различие в политике группировок — это отношение к установлению контактов с внешним миром. С этой точки зрения консервативные круги встречались в самых разных провинциях. Например, императрица Тайту склонялась к политике изоляции. Подобные тенденции мы наблюдаем также в Шоа, где во главе консерваторов стоял фитаурари Хабтэ-Гийоргис. С другой стороны, многие государственные деятели Эфиопии понимали, что без применения европейских технических изобретений в экономике страны она всегда будет отсталой и не сумеет противостоять иностранной агрессии. Эту мысль, кроме Менелика II, в интересующий нас период высказывали также рас Мэконнын и его сын дэджазмач Тэфэри.

Стремление к технической модернизации страны, усовершенствованию государственной администрации и укреплению центральной власти имело, однако, мало общего с планированием каких-либо социальных реформ. В последние годы правления Менелика значительно укрепилась группа, с которой был связан дэджазмач Тэфэри, однако же называть ее сторонников "младоэфиопами", как это делают некоторые авторы, перенося понятие даже не из Европы, а с Ближнего и Среднего Востока, совершенно неправильно. Эта группа не может быть поставлена ни в какие аналогии ни с "младотурками", ни с "младоперсами", как с точки зрения социального состава, так и программы. Более того, вплоть до начала 20-х годов XX в. эта группа была тесно связана с феодалами из Шоа и всем тем лагерем, который будет позже выступать против Лиджа-Иясу и где позднее станет верховодить известный уже тогда сторонник изоляционизма и даже по эфиопским условиям крайний консерватор — фитаурари Хабтэ-Гийоргис.