— Слушаю. Генерал Павлов.

— Что у вас происходит, товарищ Павлов? — раздался знакомый всем голос с лёгким акцентом.

— Здравия желаю, товарищ Сталин. Я думал, вы знаете, что происходит. По масштабам боевых действий можно заключить, что началась война. Немцы нанесли авиаудары, провели артподготовку по расположению войсковых частей, атаковали погранзаставы и перешли границу на всём протяжении округа.

— Какие потери, товарищ Павлов?

— В целом, пока не знаю, товарищ Сталин. День не закончился, бои ещё идут. Ждём второй атаки.

— Ви что, хотите сказать, что первую атаку отбили?

— Да.

— На всём протяжении границы?

— Докладов о крупных прорывах немецких войск не поступало. На севере у Сувалок, севернее и южнее Бреста немцы захватили плацдармы на нашей стороне. Мои части ведут с ними бой.

— Ви хотите сказать, что не отдали ни одного города и ни одна ваша часть не отступила?

— А зачем их отдавать? Нет, товарищ Сталин. Пограничники только отошли на резервные позиции.

Сталин удивлённо хмыкает и прощается. Осторожно кладу трубку. Сталин очень удивился моему успеху. Значить это может только одно. Остальные округа «успешно» отступают. И несут тяжёлые потери. Не помогли мои предупреждения соседям. Хотя, насколько я помню, в моей истории Львов взяли только 30 июня. Я поразился, когда узнал. Он ведь у самой границы стоит. Что-то около 50 километров. Минск за три сотни от границы и его взяли 28 июня. Удивительно.

Поднимаясь наверх, ругнулся про себя. Совсем забыл спросить, разрешается ли стрелять по территории за линией границы? Остановился. Перезвонить? А, ладно, машу рукой. Пока не горит. Если что, без приказа врежу, война всё спишет. Тороплюсь наверх. Подходит время для следующей фазы.

В кабинете вызываю начальника штаба и отдаю ряд приказов.

— Возмутятся, Дмитрий Григорич. Вроде успешно отбили нападение и отходить.

— Будут артачиться, пригрози трибуналом. В штрафбате для всех место найдётся. Оперативная необходимость. Зачем нам жертвовать людьми, когда можно этого не делать? Короче, выполняйте приказ, генерал!

Климовских уходить не спешит.

— Дмитрий Григорич, с «Гекатой» нет связи… из Бреста докладывают, что южная ветка повреждена.

Твою мать! Совсем забыл!

— Где повреждена? На каком километре?