— Вы все обученные люди, — начал Генерал. — Многому обученные. Вы знаете про святость приказа, политически подкованы, преданы советской власти. Но я хочу обратиться к самым древним инстинктам. Что такое Родина? Вы скажете, наша столица, наши поля и реки, замечательные люди, что там живут. Ваш родной дворик, где вы провели детство, родная школа с любимыми учителями. Всё это правильно. Но не главное. Наша Родина это, прежде всего, наши женщины. Не только родные сёстры, матери, невесты. Не только они. Симпатичная соседка в доме или квартире рядом, хорошенькие одноклассницы, просто девчонки, гуляющие в парке и стреляющие в вас глазками…

По залу разнёсся оживлённый шепоток, курсанты зашевелились, начали переглядываться. После этого Генерал врезал.

— Если они придут, и мы их пустим, наши девушки достанутся им. Чужим солдатам. Захотят они какую-нибудь красавицу пустить по кругу, пустят. А вы в это время будете лежать по полям с простреленной головой или грудью. Или кто-то будет наблюдать эти весёлые картинки из колонны военнопленных, бессильно сжимая кулаки.

Зал замер. Генерал безжалостно продолжал.

— Я из вас все соки выжму. Недаром я заготовил приказ о полуторной норме вашего продовольственного снабжения. И вот когда вам захочется запищать или застонать, что вы больше не можете, что это выше ваших сил, вы вспомните, что я вам сейчас сказал. И захлопнете свои рты. Понятно?!

Последнее слово Генерал не произнёс. Рявкнул.

При словах о девчонках, которые попадут фашистам в лапы, Фирсов вспомнил свою девчонку: мою Дашку так?! Перекрутило его тогда настолько, что он какое-то время старался её не вспоминать. Её ясное лицо, украшенное редкими конопушками, и как она весело щекотала его кончиком русой косы.

После второго или третьего убитого немца, немного отпустило. Но долго думать о ней всё равно боялся. В желудке становится холодно.

Фирсов вытер нож о траву и двинулся к речке. Часа полтора у них есть. Не доходя до берега, выбрал дерево повыше и аккуратно влез на него. Надолго, как ему показалось, очень надолго замирает.

Вокруг него тихое утро быстро сдавалось под напором очередного солнечного яркого дня. Птичий щебет давно уже звучит неумолчно. Небольшая уютная речушка с достоинством несёт чистые спокойные воды. Время от времени поквакивают лягушки. Золотая пора для мирной рыбалки, после удачной рыбной охоты — домой. Мелочь трущемуся о ноги коту с задранным вверх, как гордый стяг, пушистым хвостом. Остальных карасей, или что там попадётся, на сковородку под чутким руководством слегка сонной, пахнущей булочками и молоком, жены.