Власть поначалу растерялась. Никаких мер никто не принимал, и на второй день на площадь пришло еще больше народу. В городе было смутно. Мужчины маленькими толпами стояли и курили на перекрестках. Группы молодежи бегали от дома к дому. Что-то назревало.
Все говорили, что завтра вечером на улицы выйдет чуть ли не весь город. Под теми же самыми лозунгами.
Поздно вечером генерал Драгунский, который был в этом городе главным армейским начальником, получил телефонограмму: любыми средствами не допустить дальнейших антисоветско-националистических выступлений.
Любыми средствами, понимаете?
Он думал всю ночь.
На рассвете он позвонил директору Оперного театра. Он спросил: сколько человек вмещает зрительный зал? Тысячу с небольшим? Отлично. И попросил-потребовал, чтобы в три часа дня состоялся концерт мастеров искусств. Неважно, кто и что. Пусть сыграют и споют. Директор согласился.
В начале третьего в городе раздалась бодрая музыка.
С четырех сторон, по четырем улицам, ведущим к Театральной площади, шли четыре батальона. Крепкие, подтянутые, чеканящие шаг солдаты. Без оружия, что особенно важно. Шагали поротно, с интервалами в десять минут. Во главе каждой роты шел капитан. Во главе батальона – майор. Вместо знаменосца рядом с каждым комбатом шел баянист и наяривал «Путь далек у нас с тобою».
Солдаты подошли к театру. Зашли вовнутрь.
Прослушали концерт. Похлопали певцам и танцорам.
Вышли на площадь, построились поротно и побатальонно. Под те же баяны прошагали обратно, по четырем длинным улицам.
Забрались в грузовики и разъехались по казармам.
Все было молча.
Но никакого митинга вечером не было.
И назавтра тоже. И через месяц, и через год.
Вот и вся история.
Мрачновато, конечно. Зато без крови.