Внутри меня начинает закипать раздражение, когда спустя семь минут Аня не соизволила спуститься. Что это, отчаянная попытка показать мне, что она здесь главная? Я тоже хорош, уже минуты считаю. Можно смело покрутить пальцем у виска и вызывать психиатра. К счастью, внезапное раздражение прошло, как только я увидел, открывающую калитку, Аню. Почему-то сейчас слова о том, что она неважно себя чувствует, уже совсем не кажутся мне враньем. Во-первых, Аня совершенно точно прихрамывает, во-вторых, судя по виднеющемуся куску пластыря на руке, нога — не единственное «неважно».

— Что случилось? — ловлю ее за ладонь и приподнимаю руку вверх, оценивая масштаб бедствия, однако в полной мере мне это не удается, так как Аня резко одергивает руку.

— Упала.

— Где?

— Какая разница где? — раздраженно бросает она, поправляя волосы. Вот теперь масштаб более заметен.

— Большая. Это и есть то самое ЧП? Тогда почему поехала домой, а не пошла ко мне?

— Нет, это не то ЧП. Я упала, когда торопилась домой. И вообще ничего страшного. Зачем ты приехал? — снова тянет руку к волосам.

— Захотелось, — вот он самый правдивый ответ. — Раз ты не в самом лучшем состоянии, поездка куда-либо отменяется. Давай хоть в машине посидим. Я твою ногу посмотрю.

— Нет, не нужно.

— Ты хромаешь.

— Ты не хирург.

— И тем не менее, я в состоянии разобраться, — открываю дверь на заднее сиденье. — Я не кусаюсь, Ань. Садись.

Если бы не знал, сейчас бы точно сказал, что передо мной дерганая, сидящая на каких-то препаратах, неврастеничка. Обхожу машину и сажусь рядом.

— Ай! — вскрикивает Аня.

— Я еще даже не взял тебя за щиколотку.

— Зато до колена дотронулся.

— А с ним что? — приподнимаю штанину. — Ясно. Ну да ладно, как там говорят до свадьбы заживет — улыбаясь, произношу я, переводя взгляд на Анины губы.

— Заживет — тихо проговаривает она, закрыв глаза. Мне и без того понятно, что перелома или еще чего-то серьезного у нее нет. Однако, это единственный повод для приглашения в машину. Ну не сказать же «Анька, дай потискаю маленько, у меня трубы горят». Усмехаюсь, когда осознаю, что не только мысленно произнес слова деда, но и интонация точно такая же. Даже имена одинаковые.

— Нет там ничего серьезного, — как-то грубо, совсем несвойственным голосом произносит Аня. Да, ничего серьезного у меня в башке. Благо не романтический бред, но пошалить охота. Не время, не место и совершенно не то положение. Однако я все равно как поплывший пацан тянусь к Аниным губам. И уж чего я не ожидал, так этого того, что она дернет расположившейся на моем колене ногой. Сильно. И совершенно точно специально.