― Вы кто? Что вам от меня надо?

― Чшш, не кипишуй. Тише говори. Или ты не поняла, что я тебе сказал ранее?

― Поняла, поняла, ― шепотом произнесла я, боясь, что этот псих придушит меня на месте. ― Скажите, зачем я вам?

― Надо помочь одному человеку. Спасти его. Он хорошо заплатит.

― Пусть идет в больницу. А я не нуждаюсь в ваших деньгах, ― хотела уйти, но меня снова прижали к стене.

― Девочка, ты не усекла? Я не спрашивал, я сказал поедешь, значит поедешь, ― я вздрогнула, ощутив у живота острый наконечник.

― Вы понимаете, что вам грозит за это?

― Ничего! ― прорычал он, и схватив под локоть, повел к своему авто.

― Почему вы не обратитесь в больницу?

Меня буквально зашвырнули в машину, и поставили на колени медицинский чемоданчик. Когда только успел выхватить его у меня?

― Кажется, ты много разговариваешь, ― произнес он, и в следующую секунду приложил к носу какую‐то тряпку.

Я опомниться не успела, как перед глазами все поплыло, и наступила темнота.

― Давай, просыпайся, ― услышала сквозь шум в голове, и зажмурилась от острой боли.

― Ты со снотворным не переборщил? — это второй голос, незнакомый мне.

― Нет. Видимо барышня слабенькая оказалась.

― Главное, чтобы толковая. Иначе Гриша помрет.

Что еще за Гриша?

Я попыталась открыть глаза, но оказалось слишком сложно. Еще и яркий свет отражался болью.

― Парамедик, я лично проконтролировал.

Через несколько минут мне таки удалось открыть глаза. Оказывается, в комнате было не так уж и ярко, а боль в глазах последствия от снотворного.