— Почему вы стали предательницей?

Я никогда не думала, что так случится…

— Расскажите подробней.

— Перед самой войной пришла эта… Она Лидия явилась к Бугайле. Он уже тогда был завербован Кохом. Бугайла вызвал меня. Там я и встретилась со своей «сестрой». Она мне показала документы на имя Лидии Совы. Потом сказала, что она на самом деле дочь Казело-Поклевского, а Отто был ее отчимом.

— Вот оно что! — воскликнул Павел.

— Она сказала, что училась в специальной германской разведывательной школе, где их готовили для шпионажа в Советском Союзе… Потом потребовала, чтобы я помогала ей. Иначе грозилась донести на меня пугала тюрьмой и Сибирью… Мне стало страшно. И помогать ей не хотелось, и Сибири очень уж боялась… И Бугайла грозил расправиться, если не стану помогать… Вот я и согласилась…

— В каком году это было?

— В сороковом…

— Что вам поручили?

— Подслушивать, о чем рассказывают детям военные, когда посещают наш детдом, и все запоминать. Какие у нас есть самолеты, какие танки… Все-все… Дети, сами знаете, задавали много всяких вопросов. Военные подробно отвечали. Иногда даже и про границу рассказывали. Я все слушала, затем передавала Лидии и Бугайле…

— В чем состояла ваша задача после начала войны?

— Я должна была оставаться в детском доме, в поместье Казело-Поклевских. У меня была специальная охранная бумага, чтобы гитлеровцы случайно или нарочно не разгромили дом. Я ее предъявляла, когда к дому приходили воинские части…

— Как они относились к этой бумаге?

— С большим уважением.

— Что вы делали потом, когда мы вернулись в дом из неудавшейся эвакуации?

— Лидия приказала мне подслушивать разговоры детей. Все, что касается связи с партизанами, и тех, кто помогает детям продуктами, и докладывать ей…

— Вы ходили в Верино. К кому?

— Только к Коху…

— Кого вы предали?

— Это Лидия, а не я… Да-да, она мне рассказывала, что убила нашего директора Шарова. И грозилась расправиться со мной, если я не буду выполнять ее заданий…