Надо было видеть то недоумение, в которое ввел Лену этот вопрос. Она стала размышлять вслух, зачем это надо — готовить невкусно? Или, например, вредно? Конечно, то, над чем ДЖЕК по своей слабой сенсорике ощущений размышляет всю жизнь (по признанию Оли), ГАБЕНУ даже в голову не придет. И наоборот.
Рассказ о планировании выглядел так: «Появились деньги, я решила завтра же купить кое-что. И поехала. Хотя маршрутка подъехала не та, я села. Доехала до другого метро. Там походила. Потом проехала туда, куда сначала хотела. И осталась довольна своим приобретением». Иррациональность.
«Если у подруги случилась драма? Вот, как раз сегодня. Рассказывает, рыдает и еще ходит за мной. Я даже сказала ей: «Да сядь уже, наконец!» Я же не могу на ходу дать ей какой-то совет!» Так при нажиме на болевую этику эмоций проявляется ограничительная воля ГАБЕНА.
Если бы я поймал золотую рыбку? Я бы ее взвесил.
*
Как-то противоестественно веселиться, когда в холодильнике ничего нет.
*
Да, выпишите мне справку, что у меня неискаженная информационная структура. И чтобы по ней в метро пускали.
*
Приятнее было бы рисовать эту кружку, если бы она была не керамическая — на ней такие острые тени, — а, например, деревянная.
*
Я везде общаюсь, и на рынке, и вообще… Я же понимаю, что нельзя же не общаться.