— Готовься, — сказал он. — Начинается вампокарма.

Я увидел плывущих к лодке людей.

Их было много. И выглядели они совершенно жутко. Не потому, что на них были раны, кровь или какие-нибудь трупные спецэффекты вроде тех, которыми в кино украшают зомбическую массовку.

Совсем наоборот. Их лица — и мужские, и женские — были тщательнейшим образом ухожены. Причем в одинаковой манере. Словно сначала каждое из них загрунтовали белой глиной, а потом нарисовали на нем штрихами и черточками простейшее мультипликационное лицо — счастливое, наивное и невыносимо юное. О возрасте приближающихся к нам пловцов можно было догадаться только по случайным деталям — складкам кожи на шее или пятнам старческой пигментации.

Потом я услышал что-то похожее на плач — многие из них выли, но без слез, одним горлом. И плыли они странно…

Я понял, в чем дело — они старались, чтобы вода не попала на их лица и не размыла грим. Но избежать этого было практически невозможно — и каждый раз, когда волна попадала на чье-то юное лицо и смывала его часть, обнажая морщины и складки, пловец издавал полный боли стон и исчезал под водой.

— Что с ними делать, когда доплывут? — спросил я.

— Они не доплывут, — ответил Озирис.

Так и оказалось. Несмотря на то, что плывущих было много, они тонули прежде, чем успевали до нас добраться. Даже самые быстрые и решительные все-таки исчезали под водой в нескольких метрах от лодки.

Так продолжалось довольно долго. Я стал замечать, что маски на самом деле были разными — и различались выражением нарисованных лиц. Были задумчивые, мечтательные, веселые. Но все совершенно одинаково шли ко дну.

— Кто это? — спросил я.

— Жертвы ума «Б», — ответил Озирис. — Поскольку мы вампиры, они плывут к нам как к своему источнику. Мы заставили их надеть эти маски. Теперь они хотят знать почему. Это очень древняя мистерия, Рама.

— Мы виновны перед ними?

— Конечно, — сказал Озирис. — Поэтому нам свиньи и нужны.

— Но ведь они не могут доплыть, — сказал я.

— Я давно перестал пить баблос. Нормальный вампир уже на третьей свинье бы ехал… Сейчас будет surge[22]. А потом спад…

Озирис, видимо, хорошо знал, что и в какой последовательности должно происходить. Все случилось как он говорил: сначала белых лиц вокруг стало так много, что поверхность воды сделалась почти не видна, словно перед нами было густо заросшее капустой поле. Но головы уходили на дно, так и не коснувшись нашей лодки. Их появлялось все меньше и меньше, и вскоре вокруг осталась только чистая вода.

— Что теперь? — спросил я.

— Теперь красный грех, — ответил Озирис. — Mea culpa[23]. Но это быстро.