Неоднократно указывалось на то обстоятельство, что ассортимент и количество медных изделий в ранних комплексах весьма невелики. Показательно, что на таких раннеземледельческих поселениях Северной Месопотамии, как Телль Сотто и Ярымтепе I, тщательно изученных советскими археологами, медные изделия представлены главным образом украшениями — бусами, колечками, пронизками (Мерперт Н.Я., Мунчаев Р.М., 1977, с. 156–158). В Средней Азии наряду с украшениями первые медные изделия включают иглы, так называемые пробойники, бывшие скорее всего долотами, и небольшие ножи. На раннем этапе Триполья также известны в основном украшения — бусы, пронизки, подвески, амулеты, нашивные бляшки, реже — шилья, рыболовные крючки, еще реже — крупные долота и топоры (Рындина Н.В., 1971, с. 136). О сходном составе первых медных изделий говорит и М.П. Грязнов, называя в их числе иглы, булавки, сверла, небольшие ножи, миниатюрные долота (Gryaznov M.P., 1969, р. 46). Однако следует иметь в виду, что в руки исследователей попадает лишь определенная выборка древних изделий, состав которой во многом обусловлен источником информации. Так, при раскопках могил это будут в первую очередь украшения; крупные металлические изделия неизменно шли в переплавку и лишь в редких случаях попадали в состав культурного слоя, обычно представляющего собой по существу бытовой мусор.

В этом отношении весьма показательно, что в том же северомесопотамском Ярымтепе I сами медные изделия единичны, тогда как кусков медной руды довольно много. Совершенно ясно, что в распоряжение археологов попадает лишь ограниченный и поэтому весьма специфичный набор медных изделий. Вместе с тем одним из косвенных показателей их широкого внедрения в хозяйство является определенная деградация кремневого инвентаря, проявляющаяся в небрежности техники расщепления, резком сокращении тщательно оформляемых ретушью изделий, в сокращении или исчезновении ряда категорий, в частности геометрических микролитов. В этом отношении показательно, что по данному признаку было высказано предположение о наличии медных изделий в хассунской культуре Месопотамии, затем получившее подтверждение в находках на Ярымтепе I и в Телль эс-Саване.

С другой стороны, вопрос о соотношении и взаимозамене каменных и медных изделий требует конкретного подхода и истолкования с учетом специфики местных условий. Так, на юге Средней Азии внедрение металлургии привело к довольно быстрому исчезновению кремневых изделий, за исключением наконечников стрел и редких вкладышей серпов. Напротив, в трипольских комплексах Северного Причерноморья кремневые и костяные орудия обильны и широко использовались на всех этапах для земляных работ, обработки дерева и шкур. Это скорее всего объясняется сложностью получения в больших количествах медной руды, поступавшей, как установили специальные исследования, из месторождения Баната на территории культуры Винча (Рындина Н.В., 1971, с. 137), и богатством сырья для изготовления вкладышевых орудий — кремня, дерева, кости и рога. Показательно, что на протяжении почти всего времени существования трипольских комплексов охота в целом сохраняет большое значение, причем добывались преимущественно благородные олени (Цалкин В.И., 1970, с. 211–216), из рогов которых изготовлялись в первую очередь мотыги самых разных форм.