19. Можно также вообразить альтернативную версию фильма, подобную тому, что Рэйф Файнс сделал с «Кориоланом»: в его фильме Кориолан, очевидно не находящий себе места в тонкой римской иерархии, обретает себя и свободу, только когда присоединяется к вольскам (их лидер Ауфидий выступает в роли Бейна). Он присоединяется к ним не просто для того, чтобы отомстить Риму, а потому что его место среди них. Вступив в их ряды, Кориолан не предает Рим из чувства мелкой мести, а восстанавливает свое достоинство. Его единственный акт предательства происходит в конце, когда вместо того, чтобы направить армию вольсков на Рим, он организует заключение мирного договора между вольсками и Римом, сломавшись под давлением своей матери – истинной фигуры злого Сверх-Я. Вот почему он возвращается к вольскам, вполне осознавая, что его ждет: заслуженное наказание за предательство. Так почему бы нам не вообразить Бэтмена, который воссоединяется с силами Бейна в Готэм-сити: после того, как он помог им почти победить государственную власть, он не выдерживает и становится посредником в перемирии, а затем возвращается к повстанцам, зная, что его убьют за предательство.
19.Такие эксперименты с альтернативными версиями часто имеют критико-идеологический потенциал. Исходная ситуация фильма «Супермен: Красный сын» (DC Comics, 2003) Марка Миллара состоит в том, что Супермен вырос в Советском Союзе; эта история (в которой альтернативные версии супергероев DC сочетаются с альтернативными версиями реальных политических фигур, таких как Сталин и Кеннеди) начинается с посадки космического корабля Супермена в украинском колхозе, а не в Канзасе, так что вместо борца за «правду, справедливость и американский путь», Супермен описывается в советских радиопередачах как «защитник рядового рабочего, неустанно сражающийся за Сталина, социализм и международную экспансию Варшавского договора». Не правда ли, «Красный сын» – это отличный пример «отчуждения» (Verfremdung) Брехта? Тревога, вызванная посадкой корабля Супермена в Советском Союзе, спонтанное ощущение, что «что-то не так», что Супермен приземлился не в том месте, заставляет нас осознать, как прочно фигура Супермена укоренилась в американской идеологической вселенной.
20. Между прочим, споры о том, является ли пыткой пытка водой или нет, следует отбросить как очевидный вздор: как еще, если не болью и страхом смерти, имитация утопления заставляет заговорить матерых террористов? Вот почему следует отвергнуть «реалистический» аргумент, согласно которому имитация утопления является просто «пыткой посредством психологической уловки», в процессе которой заключенному кажется, что он захлебнется, но на самом деле не находится в большой опасности: мы должны сопоставить выгоду, потенциальный спасительный эффект той информации, которая может быть получена при помощи такой уловки, со злом самой этой уловки. Тем не менее жертва этой имитации воспринимает ее как реальную угрозу утопления, точно так же как инсценировка расстрела (давно описанная Достоевским) – это ужасный опыт, даже если заключенному на самом деле не угрожает большая опасность. Итак, мы возвращаемся к утилитарному расчету: кратковременное страдание одного против смерти многих.