После того как несколько десятилетий в русской литературе преобладал холодный, торжественный, рассудочный классицизм, Карамзин возглавил борьбу за новое направление — сентиментализм, за изображение «жизни сердца» — чувств, настроений, стремлений человека, за создание многогранных характеров. В своей художественной прозе он одним из первых в России стал показывать простого, незнатного и небогатого человека, утверждал, что «и крестьянки любить умеют».

В критике Карамзин обобщал свой писательский опыт. Его ответ на вопрос, поставленный в заголовке статьи, сводится к утверждению, что автору в первую очередь нужно доброе и нежное сердце, что его главная задача — воспитание доброты и нежности в читателе. Это очень характерно для писателя-сентименталиста. Но Карамзин считал необходимым сделать оговорку: «Говорят, что автору нужны таланты и знания: острый, проницательный разум, живое воображение и проч. Справедливо...»

Критические статьи Карамзина отличались доброжелательным тоном. Даже когда он писал о не понравившихся ему книгах, он всегда находил нужным за что-нибудь похвалить автора, ободрить его. Он ввел в критику много новых понятий, первым стал употреблять такие слова, как общественность, талант, вкус.

Жуковский в начале своего творческого пути — ученик и последователь Карамзина. Его известность началась с элегии «Сельское кладбище», опубликованной в 1802 году в журнале Карамзина «Вестник Европы». Через несколько лет, в 1808 году, Жуковский сам становится редактором этого журнала.

В его поэзии постепенно вызревают новые, романтические мотивы. Все более отчетливо проявляются в ней тоска по прошлому, склонность к фантастическому. Его баллады привлекают читателей сказочной увлекательностью напряженного, таинственного сюжета, невиданной прежде выразительностью языка.

Перед вами написанная Жуковским в 1809 году статья «О басне и баснях Крылова». Кажется на первый взгляд, что Жуковский, с его тяготением к таинственному, и Крылов, воплощавший в баснях народную мудрость, смекалку и лукавство, бесконечно далеки друг от друга. Но Жуковский сближает басни Крылова со своим творчеством. По его мнению, в басне животные действуют как люди, разговаривают между собою, а в балладах сверхъестественные силы и духи — налицо общая «прелесть чудесного».

Идя вслед за Карамзиным, Жуковский склонен видеть в баснях прежде всего «изображение нежного чувства», и здесь проявляется ограниченность его взгляда. Главное и лучшее в баснях Крылова связано с сатирическим изображением существующих порядков. Но Жуковский обнаруживает тонкое понимание национального своеобразия басен Крылова, правильно отмечает его крупный вклад в развитие жанра басни.