Пришла пора представить нашего героя. Рома, двадцать четыре года, выпускник, а ныне аспирант экономического факультета МГУ, член сборной МГУ по боксу. Высокий, худой, жилистый. Много ест, однако не толстеет. К наукам имеет способность, но ленив. Отслужил в Советской Армии и больше не хочет. Не красавец, но и не дурён. Временами нагл и бесцеремонен, порой застенчив. Способен смущаться. Девушкам нравится. Что они в нём находят – неизвестно.

Когда на подносе осталась лишь горка пустых тарелок и два пирожных, Ромка распустил ремень. Когда не осталось и пирожных с компотом, он расстегнул верхнюю пуговицу на штанах. Глазами ел бы ещё, но дышалось натужно – воздух с трудом проходил между сухофруктами из компота, которые остановились в пищеводе – ниже всё было занято. Требовалось время, чтобы они провалились глубже. Встав с некоторым сожалением – ну почему всё хорошее так быстро заканчивается? – Ромка отнёс поднос с посудой на мойку, подмигнув по дороге симпатичной незнакомой студентке. Та не ответила и демонстративно отвернулась, однако с интересом посмотрела вслед, когда он прошёл мимо.

За большими в два человеческих роста окнами мягко светило августовское солнце, в воздухе носились паутинки, предвещая бабье лето, уходила эпоха – страшная и героическая. На смену палачам и романтикам шла посредственность с элементами авантюризма. Ситуация напоминала половодье на реке, когда вода бурлит и несётся, закручиваясь в водовороты, а грязная ржавая пена снуёт тут и там, но постепенно опадает – и вот уже пузыри полопались, оставляя лишь бурые жирные пятна. Сумасшедшие мечты уступают место низменным желаниям, грандиозность и бесчеловечность свершений – карликовости начинаний. Суетливый Брайтон вместо «першпективы Невского».

– Ромка, погоди! – Его догонял дальний знакомый, кажется, с журфака. – Дело есть! Предлагают крупную партию японских видеокассет. Есть покупатель? – Ромка скользнул взглядом по стёртым отечественного производства ботинкам собеседника и на всякий случай поинтересовался:

– Почём кассеты? Какая фирма?

– Тридцать рублей штука. Партия от тысячи штук. Если больше десяти тысяч возьмёшь, скидка!

– А фирма какая?

– «Сони», кажется.

– Хорошо, я спрошу.

– Там мой интерес не включён. Я хочу по рублю за штуку! И ты можешь добавить! – Приятель уже кричал ему в спину. Ромка кивнул не оборачиваясь.

Ещё совсем недавно это являлось уголовным преступлением. А после первого курса Ромка чуть не сел за подобные делишки – пришлось отдать ментам всё заработанное и сходить в армию, чтобы о нём забыли. А сейчас? А сейчас правоверный комсомолец, идеологически подкованный журналист кричит на всю столовую, что хочет по рублю за штуку буржуазных кассет, а бывший подполковник ОБХСС, вербовавший Ромку в стукачи и чуть не сломавший ему жизнь, теперь вице-президент коммерческого банка и предлагает заходить, чайку попить в его кабинете с окнами на Кремль. Это произошло, когда они случайно встретились в первом на весь СССР кооперативном ресторане, куда Ромка подъехал на собственном мерседесе. Кстати, вон он стоит, серебристый красавец! И если бы та симпатичная студенточка знала, что это Ромкин, она бы, вероятно, продемонстрировала меньшее высокомерие. Ладно, на мерседес любой снимет, он предпочитает чистую игру…