Светлый фон

Ксения Букша Но человека человек (Три с половиной убийства)

Ксения Букша

Но человека человек

(Три с половиной убийства)

Все события, описанные в тексте, вымышлены. Любые совпадения с реальными событиями, в частности с обстоятельствами преступлений, случайны.

Все события, описанные в тексте, вымышлены. Любые совпадения с реальными событиями, в частности с обстоятельствами преступлений, случайны.

Автор не оправдывает убийств, жестокости и насилия.

Автор не оправдывает убийств, жестокости и насилия.

Автор знает о том, что психиатрический диагноз не является предпосылкой к совершению преступлений.

Автор знает о том, что психиатрический диагноз не является предпосылкой к совершению преступлений.

Дибок

Дибок

1

1

Солнце выходит из-за Субазио, и сразу все преображается. Низины становятся виноградно-синими, листья олив блестят ярким густым блеском, как будто смазанные маслом; мы с Андреа стоим посреди огорода и оживленно обсуждаем, что делать с крышей Верхнего дома. Андреа говорит построить там еще одну видовую площадку — летнюю, мол, там в самый раз любоваться закатом, пить вино и все такое, а я говорю — тем, кто в Нижнем квартирует, нелегко будет дотуда добираться, а видовых площадок у нас и так хватает, лучше уж сделать там что-нибудь специально для йоги, раз уж Витторио из ретрита здесь так популярен. Мы рассуждаем, стоя посреди огорода, а огород меж тем ломится и прет густо-густо во все стороны — листья тыкв и кабачков, и сами тыквы, в крупных стеклянных каплях росы, буйные заросли базилика, розмарина, фенхеля, петрушки, душицы и чеснока. Андреа складывает мощные руки: высокий, в белой майке, накачанный, со своими выбеленными кудрями, подбритыми с висков, с выпуклыми осторожными глазами. По мню, как вначале мы боялись друг друга — я его, а он меня; подлавливали на каждом пункте договора, полувраждебность длилась лет пять, но потом как-то постепенно друг друга поняли, хотя и не сблизились совсем, и это нам ни в коем случае не нужно, на оборот, дистанция подчеркивает наше взаимное уважение и даже пиетет: я вижу его, а он видит меня. Андреа осторожнейший, бюрократичнейший, деликатнейший, все по правилам и столбикам, в дни приезда ревизий, мне кажется, он пугается до полуобморока, но никогда этого не покажет.

— Папа, смотри! — кричит Лука.

Он потрясает над головой огромным перезрелым огурцом. Огурец похож на желтую подводную лодку.

— Есть можно?

— Нет, — откликаюсь, — есть нельзя, невкусный! А ты его разрежь — там семена. Хочешь попробовать посадить семечки огурца?