В редкую минуту передышки от боли Леа прошептала:

— Я так счастлива, что могу сделать это для своего брата. Он всегда был так добр ко мне и… из него получится отличный отец. Они оба такие. И несмотря ни на что… — Леа наклонила голову к животу, — я навсегда останусь в их семье.

Но красоту момента разрушила новая схватка, во время которой Леа сжала руку Моры.

— Мы почти приехали, — сказала Мора. — Тебе скоро дадут обезболивающие.

Леа энергично покачала головой.

— Никаких обезболивающих.

— Ты с ума сошла?

— Я хочу почувствовать его, — задыхаясь, сказала Леа.

— Но ты собираешься вытолкнуть из своего тела двух младенцев!

— Я просто хочу знать, правда ли это.

— Правда ли, что это больно? — спросила Мора. — Думаю, ты уже получила ответ.

Леа наконец-то улыбнулась, ее губы потрескались.

— Правда, что я слышала, — сказала она, — что это чертовски больно, когда все происходит, но, когда все закончится, боль мгновенно забывается.

К тому времени, когда Леа и Мора приехали в больницу, родные Леа, к счастью, уже были там, освободив руку Моры от дальнейшего сдавливания. Пройдя в приемную, массируя ожившие пальцы, Мора в ошеломлении увидела всю группу поддержки в сборе. Челси сидела рядом с Шоном, ее тушь слегка размазалась. Терреллу каким-то образом удалось пронести бутылку шампанского, и теперь он хвастался перед Нихалом своими подвигами. Появился даже ворчливый Карл.

И Мора присоединилась к своей супруге, стоя теперь рядом с Беном и Эми, все трое все еще трепетали от восторга после утреннего события.

— День превращается в настоящий праздник, — сказала Нина.

— Как дела у Леа? — спросил Бен.

— Самое главное ей еще предстоит, — ответила Мора, — но она сильнее, чем ты думаешь.

В последующие часы они колебались между кофеиновым возбуждением и странной смесью тревоги и утомления.