Имперский военачальник, выступивший против Бунда ‘Имада ад-Даула в Фарсе, захватил с собой бурнусы, увешанные лисьими хвостами, цепи и наручники, чтобы с триумфом доставить своего противника. Однако он сам был разбит, взят в плен, и Бунду посоветовали облечь его самого во все эти позорные принадлежности. Тот же, однако, заявил, что это будет преступлением и проявлением низости[2508].
Жестокость судебного следователя, сыгравшая весьма печальную роль в нашей истории, серьезно сдерживалась тем, что мусульманское каноническое право рассматривало как незаконное признание, выжатое под пыткой или хотя бы при помощи крика и запугивания. Напротив, светский суд имел право вести допрос с пристрастием, применяя «плеть, кусок каната, палку, битье ремнем по спине, животу, затылку, заднему месту, по ногам, суставам и мышцам»[2509], причем палка считалась более милостивым орудием, чем плеть[2510]. Другие способы пытки применяли только налоговые и правительственные чиновники, чтобы выжать деньги. Самым любезным для них делом было подвешивать преступника за руку или за ногу, причем его оставляли висеть до тех пор, пока он не делался уступчивым[2511]. Самым суровым наказанием, к которому мог приговорить мусульманский судья, было побитие камнями за разврат. Дело, однако, до этого почти никогда не доходило, так как юрисдикция требовала почти невозможных доказательств. Затем шло отсечение руки и ноги за грабеж на большой дороге[2512] и отсечение руки за кражу.
Так как существовало представление, что душа и после смерти связана с телом, то обесчещение трупа считалось моментом, значительно отягчающим меру наказания. Труп преступника часто привязывали к позорному столбу с раскинутыми в стороны в виде креста руками[2513], выставлялась стража, а по ночам перед ним зажигали костры[2514]. В то время никто из приговоренных к смертной казни не был заживо распят на кресте или посажен на кол.
В отношении первейшего еретика ал-Халладжа, казненного в 309/921 г., в ряде определенных источников имеются утверждения, что он был посажен на кол, отчего и умер[2515]. На основании же более достоверных сведений он в начале своей деятельности был выставлен
В числе бесчеловечных мерзостей, которые учиняли в Багдаде восставшие негры, Ибн ал-Му‘тазз называет «сажание на кол до смерти»[2516]. Самым тяжким наказанием считалось сожжение тела, ибо это означало уничтожение души. Эта высшая степень физического уничтожения нашла свое отражение еще и в том, что за сожженного уже больше нельзя было расплатиться вирой[2517]. В 312/924 г. схваченный во дворце и изобличенный в государственной измене перс был сначала казнен, затем распят, причем сверху его обвязали покрывалом из конопли и пакли, которое облили нефтью и подожгли[2518]. В 392/1001 г. был убит ненавистный чиновник, его тело народ извлек из могилы и сжег[2519]. Насколько мне известно, ни один мусульманин не был в то время заживо сожжен[2520].