В 1990-х годах журналы восторгались экстравагантностью миллионеров доткома, но теперь в центре внимания находились хеджевые фонды. Кен Гриффин, создатель Citadel Investment Group, купил себе за 50 миллионов долларов личный самолет Bombardier Express и установил там кроватку для своего двухлетнего чада. Луи Бэкон, основатель Moore Capital, приобрел остров в проливе близ Лонг-Айленда, установил передатчики на местных черепахах, чтобы наблюдать за их спариванием и проводил традиционную английскую охоту на фазанов. Стивен Коэн, босс SAC Capital, обустроил свое имение, снабдив его баскетбольной площадкой, внутренним бассейном, катком, полем для гольфа на две лунки, огородом для выращивания экологически чистых овощей, приобрел картины Ван Гога и Поллока, скульптуру Кейт Геринг, а также создал кинотеатр, украшенный звездами, такими же, как звезды, светившие во время его свадебной ночи шестнадцать лет назад. Хеджевые титаны стали новыми Рокфеллерами, новыми Карнеги, новыми Вандербилтами. Они стали новой американской элитой — заключительный акт карнавала креативности и жадности, которые толкают нацию все дальше.
И что это была за элита?! Хедж-фонды были двигателем для одиночек и белых ворон, индивидуалистов, которые из-за слишком высоких амбиций не могли вписаться в существующие финансовые учреждения. Клифф Аснесс как раз к ним и относился. Он был восходящей звездой в Goldman Sachs, но предпочел свободу и награду за руководство собственным предприятием. Человек, коллекционирующий пластмассовых супергероев, не собирается надолго оставаться антигероем на окладе, по крайней мере если он может что-то с этим сделать. Джим Симонс из Renaissaince Technologies, математик, который в 2000-х годах был самым высокооплачиваемым работником в этой индустрии, не удержался бы в среднестатистическом банке: он не подчинялся ничьим приказам, редко надевал носки и был уволен из дешифровального центра Пентагона после того, как разгласил политику своих боссов, которую те проводили во Вьетнаме. Кен Гриффин из Citadel, занимавший второе место по размеру заработка в 2006 году, начал продавать конвертируемые облигации из своей комнаты в общежитии в Гарварде. Он оказался тем самым гениальным мальчиком, который добился успеха, финансовым вариантом предпринимателей, возглавлявших такие технологичные компании, как Google. Первопроходцы этой индустрии действительно были людьми одного блестящего склада. Джулиан Робертсон набрал в свой хедж-фонд спортсменов из колледжа вдвое младше его, затем разбросал их по отдаленным альпинистским лагерям в Скалистых горах и заставил подняться на вершины. Майкл Стейнхардт умел доводить своих подчиненных до точки. «Все, что я хочу, — это покончить с собой», — сказал кто-то. «Можно посмотреть?» — ответил Стейнхардт4.