Никто не спорил с Гаспаром. Неприятнее всего была остановка для Киприано, но и он видел, что ничего не поделать — надо дать отдых лошадям.

Недалеко от берега на склоне небольшого холма была роща. Должно быть, пыльный вихрь не залетел сюда или дождем смыло всю пыль, только листва деревьев и трава были чистые и блестящие.

— Прелестное местечко для ночлега, — сказал Гаспар.

Когда друзья стали снимать с лошадей седла и сбрую, оказалось, что вьюк со всевозможными дорожными припасами, привязанный к седлу Людвига, исчез — вероятно, упал в воду. С ним вместе исчезли чарки, матэ, хлеб, лук, котелок, все припасы и вся утварь. Друзьям нечего было есть, не в чем вскипятить воду. Идти искать потерянный вьюк нечего было и думать. Даже храбрый Гаспар не решался подвергнуться второй раз нападению гимнотов. К тому же поток был широк. Неизвестно, в каком месте упала ноша. Тяжелые предметы, конечно, пошли ко дну. Бившаяся в воде лошадь, может быть, втоптала их в речной ил. Пришлось примириться с мыслью лечь спать без ужина, хотя Гаспар не терял еще надежды раздобыть чего-нибудь поесть. Может быть, журавли опять придут на рыбную ловлю, и тогда он поймает своим лассо наловившую рыбы птицу.

Путешественники развели костер, чтобы обсушиться, и легли, утомленные дорогой, еще испытывая на себе влияние электрического тока.

Мало-помалу силы вернулись. Даже Людвиг пришел в себя. Ожили понемногу и лошади. Они щипали листья альгаробии, или рожкового дерева, и его бобы — любимую пищу степных лошадей и рогатого скота. В штатах Аргентины спелые плоды этого полезного дерева употребляются и людьми.

— За неимением лучшего можем поужинать бобами альгаробии и мы, — сказал Гаспар, глядя на то, как лошади едят длинные стручки. — Мне не раз случалось есть их во время моих странствий. В некоторых местностях из этих бобов готовят муку и пекут очень вкусный хлеб.

— Можно подумать, Гаспар, что ты путешествовал в Палестине, — сказал Людвиг. — Иоанн-Креститель питался плодами этого дерева и других, подобных ему. Помнишь, в Евангелии говорится, что он питался акридами и медом диких пчел. Многие думают, что он ел действительно насекомых, акрид, и это вполне возможно, так как арабы и другие азиатские и африканские племена употребляют их в пищу. Я же думаю, что под акридами разумеются плоды рожкового дерева, из семейства акации, которое арабы называют кроб, а мы — альгаробией.

Гаспар с удовольствием выслушал этот небольшой доклад. Он радовался, что Людвиг понемногу отвлекается от своих грустных мыслей и начинает интересоваться окружающим. Слушал внимательно и Киприано.