Мужчина обессиленно откинулся на спинку кресла, прикрыв лицо рукой.

– Мистер Уилсон, – жалобно протянул Марк, от стыда не знающий, куда себя деть.

– Уйди с глаз моих, – уныло пробурчал он. – И завтра чтобы как штык на репетиции. Будешь играть дерево.

Все равно других актеров для массовки у них нет.

Приободренный Марк глубоко поклонился в знак сожаления, сшибая со стола мистера Уилсона стаканчик с карандашами. Тут же торопливо потянулся его поднять и уронил костыль, который упал прямо на горшочек с искусственными цветами, благо тот был пластмассовым и не разбился.

Марк, чуть не плача, принялся снова извиняться, и мистер Уилсон, вскочив и быстро обогнув стол, подал ему костыль и подтолкнул к выходу, чтобы он, не дай бог, не разнес его кабинет в искреннем порыве искупить вину.

– Иди, иди, не раздражай меня лишний раз!

Марк упрыгал за дверь, к счастью, не принося больше никаких разрушений. Но, судя по грохоту, раздавшемуся снаружи через пару секунд после того, как он скрылся из виду, его удача продлилась недолго.

Джонатан Уилсон вернулся в свое кресло, потирая виски кончиками пальцев. Это была катастрофа. Настоящая катастрофа. Директор со скрипом согласился на эту постановку, выделил настолько мало финансов, что ему приходится добавлять из своего кармана. Их школа с уклоном в точные науки – «О какой музыкальной постановке может идти речь!».

Но мистер Уилсон знал, что ребята из театрального кружка, которых было всего восемь, искренне загорелись этой идеей, и для некоторых из них это был последний год, поэтому он твердо решил отстоять их право выступить на главной школьной сцене хотя бы раз. Это значило, что на премьеру действительно собрался бы полный зал, и ребята смогли бы показать себя не только перед мистером Уилсоном и его мамой, которую он иногда приглашал.

До этого они вечно получали отказы: их планы сбивали то конференции, то математические конкурсы, то еще какая-то ерунда, из-за которой мистер Уилсон спрашивал себя, зачем он вообще устроился учителем музыки в школу с техническим профилем.

Он любил детей из театрального кружка всем сердцем, они долгое время были вместе и крепко привязались друг к другу, но была одна проблема – петь из них умели только двое.

Один из них был вовсе не один, а одна, и на мужскую роль, может, и сгодилась бы, если бы им не нужна была еще и женская, поэтому она сразу была утверждена на нее. А второй – Кристофер Андерсон – наотрез отказывался играть главного героя, как бы они его ни уговаривали.

Марк пришел к ним после того, как они развесили по всей школе объявления о пробах на роль основного мужского персонажа. Как оказалось позже, желание его было отнюдь не добровольным; просто его дружок Дэнни снова взял его на слабо.