Вечером того же дня Джеми позвонил Чарли, чтобы пожаловаться:

— Я отказываюсь верить своим глазам. Я был уверен, что все уже решено… И что мне теперь делать? Маркус просто пустил меня по миру — и все из-за каких-то жалких денег, которые ничего для него не значат.

Чарли в глубине души обрадовался, что Джеми получил отказ, ведь этот проект все равно был обречен на провал, а деньги, которые в один прекрасный день должны были бы стать его, Чарли, деньгами, оказались бы пущенными на ветер.

— Это действительно неожиданно, — сказал он. — Мне тоже казалось, что такое дело как раз для Маркуса. Ты ничем не обидел его?

Джеми задумался. Возможно, Маркус каким-то образом узнал про него и Флору. Вряд ли она сама рассказала бы ему, а кроме них в квартире никого не было.

— Нет, ничего такого не припомню.

— Ты ведь не пробовал развлечься с миссис Сьюзи Вонг? — хихикнул Чарли.

Джеми покрылся холодным потом и неуверенно засмеялся в ответ:

— А почему бы и нет?

Его временным прибежищем стала меблированная квартира на первом этаже здания на Неверн-сквер, рядом с тем местом, где когда-то жили Мэри, Сара Уитли и Ниплз Эртон-Филлипс. Он даже не пытался как-то обустроить новое жилище. Все его пожитки уместились в пару чемоданов, куда он побросал первое, что попалось под руку на старой квартире. Не имея ни работы, ни желания искать ее, большую часть дня он проводил лежа в постели. На улицу он выходил, только когда было нужно купить еды или отнести одежду в прачечную на Требовир-роуд. Бессонница доводила его до исступления, он смотрел телевизор до самого утра и пил пиво с водкой, пока не забывался тревожным сном.

Спустя примерно неделю после получения письма от Маркуса он возвращался домой из пивного ларька, где только что купил ящик «Карлсберга». Подойдя к двери, он поставил свою ношу на ступени и стал рыться по карманам в поисках ключа.

Вдруг словно из ниоткуда возникли двое крепких ребят. Джеми почувствовал, как чья-то сильная рука схватила его предплечье и тотчас что-то острое уперлось ему в грудь. Он взглянул вниз и увидел небольшой, но очень острый кухонный нож.

— Сейчас, мистер, мы вместе войдем к тебе домой. Пошевеливайся, а то завалю тебя прямо здесь!

Джеми подумал, не закричать ли ему, но на Неверн-сквер постоянно кто-нибудь кричит, поэтому никто не обратил бы на него внимания. К тому же той январской ночью улицы Лондона были пустынны.

Он сделал все в точности так, как ему приказывали: медленно открыл дверь в подъезд, затем — в квартиру. Теперь он мог рассмотреть своих сопровождающих: один из них был белым, второй — негром. Они были одеты в почти одинаковые черные кепки, черные джинсы, черные синтепоновые куртки и тяжелые черные ботинки. Пока он ковырялся с ключом, пытаясь выиграть время, грабители потеряли терпение, и, когда дверь наконец открылась, Джеми ощутил сильнейший удар по голове.