Глостер: Если вы на то решились твердо, Я СОГЛАСЕН», с. 388–389.
ВЫВОД. Так взошел на престол Ричард III. Как мы видим, английский рассказ практически точно по сути воспроизводит романовскую версию упрашивания и коронования Бориса Годунова. Романовы объявили Годунова узурпатором, незаконным царем. Ричарда III тоже считают узурпатором.
ВЫВОД. Так взошел на престол Ричард III. Как мы видим, английский рассказ практически точно по сути воспроизводит романовскую версию упрашивания и коронования Бориса Годунова. Романовы объявили Годунова узурпатором, незаконным царем. Ричарда III тоже считают узурпатором.8. Страхи-видения Бориса Годунова и страхи-видения Ричарда III при воспоминании об убийстве мальчика-царевича
8. Страхи-видения Бориса Годунова и страхи-видения Ричарда III при воспоминании об убийстве мальчика-царевича
Романовская версия, негативно относящаяся к Годунову, говорит, что Борис стал подвержен суевериям, начал питать склонность к чернокнижию, к прорицателям. Дескать, его угнетали слухи, что он виновен в смерти царевича Дмитрия. Особенно эти страхи обострились, когда появился его противник, объявленный Романовыми «самозванцем Лжедмитрием». «Обуреваемый страхом перед самозванцем, Годунов не раз засылал в его лагерь тайных убийц. Позже он приказал привезти в Москву мать Дмитрия и выпытывал у нее правду: жив ли царевич или его давно нет на свете» [777], с. 179.
Этот красочный рассказ потом активно внедрили в культурную жизнь России. Например, А. С. Пушкин написал трагедию «Борис Годунов». Напомним крылатую фразу: «И мальчики кровавые в глазах» – из этой трагедии. Используется как указание на чью-либо нечистую совесть. В первой сцене трагедии Годунов произносит монолог «Достиг я высшей власти», завершающийся словами: «Как молотком стучит в ушах упрек, и все тошнит, и голова кружится, и мальчики кровавые в глазах… И рад бежать, да некуда… ужасно! Да, жалок тот, в ком совесть нечиста».
В опере Мусоргского «Борис Годунов» царя играл знаменитый певец Ф. И. Шаляпин, рис. 216. Особенно потрясала всех та сцена оперы, где Борис узнает о появлении самозванца Лжедмитрия.
Царь мечется: «И душит что-то… Душит… И голова кружится… В глазах… дитя… окровавленное! Вон… вон там, что это? Там, в углу… Колышется, растет… близится, дрожит и стонет… Чур, чур… Не я… не я твой лиходей… Чур, чур, дитя! Не я… не я… Воля народа! Чур, дитя! Чур! Господи! Ты не хочешь смерти грешника, помилуй душу преступного царя Бориса!».