Нико медленно кивнул, не сводя взгляда с лица Нины, как будто хотел набраться уверенности в том, что собирался сказать:

– Я не могу вас за это осуждать, падре. Если и есть на свете человек, заслуживающий такой смерти, это Карл Цвергер. Хорошо, что мир от него избавился.

Лючия спала у Нико на руках, но теперь проснулась. Длинные ресницы вспорхнули над розовыми щечками, и Нина наконец-то набралась храбрости, чтобы взять у него дочку и прижать к своей груди. Она была дома. Она выжила.

– Раз уж вы здесь, отец Бернарди, мы с Ниной хотим попросить вашего благословения. Синагоги еще закрыты, поэтому мы пока ограничимся гражданским бракосочетанием.

Они с Нико успели обсудить это ночью на станции, но Нина не ожидала, что он так быстро объявит об их решении.

– Почту за честь, – кивнул священник. – Когда вы собираетесь расписаться?

– Как можно скорее. А потом устроим пир. Настоящий праздник для всех!

– Гости будут шокированы, если узнают об истинном поводе, – с улыбкой заметила Роза.

– Я думаю, мы сумеем сохранить истинный повод в тайне, – сказал отец Бернарди. – Давайте объявим всем, что это праздник в честь вашего возвращения домой. Собственно, это будет чистая правда.

В один прекрасный день они с Нико сыграют настоящую свадьбу в Испанской синагоге в Венеции, где сочетались браком ее родители, дедушки и бабушки. А в другой прекрасный день, когда ее дети подрастут и уже будут все понимать, она усадит их рядом с собой, крепко обнимет и расскажет свою историю.

Расскажет о той семье, которую потеряла, и о той, которую обрела. Расскажет об их с Нико любви – о любви, что расцвела так неожиданно и волшебно в долгие часы под звездным небом в самую темную ночь.