Бруно дважды ткнул в кассовую клавиатуру. Из-за маски с узкими прорезями для глаз его обзор был сильно ограничен, так что ему было очень просто использовать клавиши без мухлежа. Шесть-один. Он ударил по фишке Плайбона и прикрыл ее. Игра без риска, но тройной прайм уже был достаточным преимуществом, и Бруно удвоил бы ставку, будь в его распоряжении удваивающий кубик. Можно было, конечно, слепить кубик из пары котлеток, но нет. Бруно не стремился выиграть, ему хотелось просто поиграть. Передвигая мясные фишки, он намеревался получить более существенный выигрыш, чем поражение Плайбона. Поднимающийся от сухого гриля аромат едко пощипывал ноздри, и этот мясной триктрак напоминал своего рода пещеру оракула, доску для спиритических сеансов или магический шар. Не стоит торопиться, чтобы выведать все его секреты.

– Смотрите, они же играют в парчизи![83]

– Заткнись, ниггер, никакая это не парчизи. Это хрен знает что!

– Дай-ка мне парочку котлетин, когда их скинут с доски!

Плайбон сурово поднял руку.

– Погоди! – Он снова ткнул в клавиши – выпали четыре и три. Что позволило ему снять фишку с бара и получить очередной блот на заднем пункте. Он ухмыльнулся, поглядев на Бруно, осмелившись выразить критическое суждение точно с таким же извиняющимся видом, с каким он давал гостям отведать своего супа по новому рецепту. Луковые пункты на раскаленном конце гриля начали сморщиваться и чернеть. Плайбон включил вентилятор потолочной вытяжки на полную мощность, и тот мерно заурчал.

В следующие три раза Бруно безжалостно ударил по фишкам Плайбона, получив от фортуны щедрый подарок. Фишки Плайбона заплясали на баре и потом расползшимися плюхами свалились на «домашнее» поле Бруно, их было там уже так много, что это даже раздражало – при таком темпе игра могла бы завершиться его победой в течение часа.

– Ты попался в мою ловушку! – ни к селу ни к городу выпалил Плайбон.

– Народу явно нравится «игра сзади»!

– Это уж точно!

Около них собралась немалая толпа зевак, в том числе и помощник Плайбона, который утихомиривал посетителей, не позволяя им делать заказы. Все ингредиенты почернели и были совершенно несъедобны. Бруно уже с трудом передвигал лопаткой сморщенные фишки, поэтому он, по примеру Плайбона, взял в руку вилку. Когда сырные квадраты окончательно испарялись, превратившись в горький дымок, Бруно клал на пережаренные фишки новые ломтики сыра. Жар от гриля заставил его скинуть смокинг – все равно тот был безнадежно испорчен. Его лицо обильно потело под маской висельника, но он остался в ней, только время от времени поднимал веревку вверх, чтобы проветрить шею. Плайбон нажал кнопку воспроизведения на бумбоксе, куда был вставлен его адский компакт-диск Сонни Шэррока, и увеличил громкость до максимума, чтобы заглушить урчание вытяжки и гомон зрителей. В тот самый момент, когда Плайбон снял вилкой очередную котлетку с бара, две фишки Бруно – его прайм и мясную плюшку на девятнадцатом пункте – объяло пламя. Повар только равнодушно хмыкнул и сбил огонь, присыпав его горкой невостребованного лука, – этого вполне хватило.