— Пять пива, пожалуйста, — с очаровательной улыбкой говорю я бармену.

— Сей секунд.

— Ах, — говорит потом Жюли. — Он ведь мужик. И его мужская гордость была задета, потому что пришлось привлечь к делу женщину, чтобы заполучить свое пиво. Сама знаешь: мужчина должен добывать пищу и всякое такое.

— Ну вот, значит, все я опять испортила, — вздыхаю я.

— Если у него такая дурацкая реакция, то он тебя недостоин, — говорит Жюли.

Как-то резковато это звучит. Я отлично понимаю Жюли. Она уже сказала все, что только могла придумать, в мое утешение. Теперь мы обе просто ходим по кругу.

— Идем, — говорит она и тянет меня за руку в ту часть клуба, где движ уже в самом разгаре. — Будем танцевать, пить и оттягиваться — и не думать о мальчишках!

ГЛАВА 2

ГЛАВА 2

У-у-у-у-у-у-у… Я хочу открыть глаза, но их, похоже, ночью кто-то склеил. Я пытаюсь добраться до мобильника, чтобы посмотреть, который час, но рука поднимается с трудом. И моя голова! Головушка моя бедная! Мне хочется сесть, но каждый раз, когда я пытаюсь сделать это, комната начинает кружиться и на меня надвигаются стены.

Я снова валюсь на подушку и стараюсь вспомнить, что же все-таки случилось вчера. В памяти мелькают какие-то обрывки: вот мы с Жюли на танцполе. Я, пытающаяся не обращать на малейшего внимания на Симона, который болтает с друзьями. (Он за весь вечер ни разу не потанцевал. Вообще никогда не видела, чтобы он танцевал.) Жюли, которая дополнительно расстегнула две пуговки на моем платье в надежде привлечь его внимание. Ребята, которые тут же после этого подвалили к нам, алчно зыркая и соблазняя нас пивом.

После этого все начинает затягиваться дымкой: я помню Жюли, которая сразу же разговорилась с каким-то парнем, а потом на некоторое время исчезла. Еще я помню, что сама тоже болтала с какими-то ребятами — и, возможно, флиртовала с ними, я себя знаю. И я понятия не имею, как, в какое время и в каком состоянии очутилась дома.

Я делаю еще одну попытку дотянуться до телефона на тумбочке, и мне отлично это удается, после чего он с грохотом падает на пол.

Меньше чем через три секунды по моей кровати начинает скакать братишка.

— Эй, сис! — вопит он мне в ухо. — Мама сказала, что у тебя не иначе как похмелье!

Я хочу отмахнуться от него, как от надоедливой мухи, но он отнюдь не дремлет, и его рефлексы тоже. Я ныряю под одеяло и спрашиваю, который час.

Он поднимает одеяло и кричит:

— Что?! Я тебя не слышу!

У-у-у-у-у-у, бедная моя головушка! Для человека, никогда не пробовавшего алкоголя, мой братец чертовски хорошо знает, как причинить наикрутейшую боль человеку, который страдает с бодуна.