— Алле…

В тишине все услышали чуть дребезжащий, кажущийся писклявым голосок:

— Вы уже уехали, Марина Николаевна?

— Мы совсем еще никуда не уехали. У нас машина немного сломалась.

— В таком случае поднимайтесь, будет разговор. Но сразу предупреждаю: двадцать одна тысяча — сумма немыслимая, придется сбросить.

— Юрий Евгенич, уж мы с вами обязательно придем к консенсусу.

— И подробная информационная бюллетень не реже, чем раз в две недели.

— Мы поднимаемся, Юрий Евгенич?

— Что с вами сделаешь. Жду.

* * *

В стенах старого дома по улице Преображенской умирало время. Со стороны улицы дом был задрапирован зеленой армированной пленкой. Но со двора открывался кирпичный скелет, обросший лесами — выщербленные, разбитые, осыпающиеся проемы вместо окон и дверей, без крыши, да еще с горами мусора во дворе. Прошла неделя, другая, месяц, и дыры в стенах стали затягиваться, поверху наползали темные бетонные разводы. Когда Игорь Сошников приходил на стройку и трогал темные старые кирпичи, то видел, как их столетия на глазах исчезают под муляжом современных стройматериалов. И менялись очертания, по периметру уже обрисовались углы, поверху поднялись стропила, пахнущие сосной, а во многих еще пустых глазницах появилась некоторая рачительная строгость. Сошникова удивляла иллюзия, будто все это течение происходит само собой, внутренними силами, — люди ковырялись на стройке, без конца гудела бетономешалка, подъезжали автомобили с грузом, уезжали со строительным мусором, но то, что люди делали, казалось, не относится к оживлению развалин, а словно из параллельного мира на темный затхлый угол натекла иная сущность, окрепшая поновленной кладкой и свежим раствором. И дом будто делался выше, а потом еще выше, понемногу врастал в новый город, догоняя его из своего прошлого.

На стройку по субботам и воскресеньям, помимо нанятых таджикских полурабов, впрочем, тоже не знавших выходных, стала приходить бригада бесплатных добровольцев. Желающих поработать на стройке бывало так много, что Нина Смирнова, командовавшая добровольцами, уже не принимала новичков. Среди этих людей были такие, кто приходил поработать без всякой корысти, начитавшись слезливых виршей, которые сочиняли о строящемся Центре Нина и Сошников. Но большинство из добровольцев были родителями детишек-инвалидов. Некоторые из этих людей были самоуглубленны в неизбывную тоску, и даже если они шутили, поддерживая веселый разговор, то улыбались только их губы, а глаза все равно смотрели куда-то в иное пространство. Таким людям за добровольный бесплатный труд было обещано после открытия центра провести для их детей также бесплатный курс реабилитации на самом современном оборудовании.