Давид Гай
Джекпот
Давид Гай
Джекпот
© Д. Гай, 2021
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2021
* * *
Jackpot (джекпот) в переводе с английского – куш, крупный выигрыш в лотерее.
Jackpot
«…Выиграв в лото,
ты будешь счастлив, как никто!»
Гёте. Фауст
Из поэзии вагантов
Читая роман, человек поглощает чужую жизнь, примеряет на свой лад: а как бы я поступил, что предпринял на месте героя? Примерка ничего человеку не стоит – все едино жизнь героя течет по своему руслу, а читателя – по своему, не пересекаясь. И, однако, примерка не бывает лишней: человек прикидывает умом, что такое с ним случилось, сможет ли избежать ошибок, повести себя иначе, коль судьба выкинет коленце и сподобит влезть в чужую шкуру.
Читая роман, человек поглощает чужую жизнь, примеряет на свой лад: а как бы я поступил, что предпринял на месте героя? Примерка ничего человеку не стоит – все едино жизнь героя течет по своему руслу, а читателя – по своему, не пересекаясь. И, однако, примерка не бывает лишней: человек прикидывает умом, что такое с ним случилось, сможет ли избежать ошибок, повести себя иначе, коль судьба выкинет коленце и сподобит влезть в чужую шкуру.
Книги как дома: в одних хочется поселиться надолго, в других – на какое-то время, в-третьих, вовсе не хочется, едва приоткроешь дверь. Не знаю, не ведаю, каким кому покажется дом, выстроенный для героя этого повествования Кости Ситникова. Но, может, и впрямь мимо этих дверей человек не пройдет, а, заглянув внутрь, постарается задержаться, пока не обживет все углы. Возможно, не в самой литературе и ее ухищрениях как таковых причина (автору об этом предмете негоже судить – дело это читателя), а в том, что не прошедшему мимо непременно покажется важным поглотить эту жизнь и прикинуть на себя – уж больно заманчиво выглядит. А уж что приключилось с Костей, так это его печаль, я бы куда умнее всем распорядился, самонадеянно подумает каждый. И пускай себе думает: вольному – воля.
Книги как дома: в одних хочется поселиться надолго, в других – на какое-то время, в-третьих, вовсе не хочется, едва приоткроешь дверь. Не знаю, не ведаю, каким кому покажется дом, выстроенный для героя этого повествования Кости Ситникова. Но, может, и впрямь мимо этих дверей человек не пройдет, а, заглянув внутрь, постарается задержаться, пока не обживет все углы. Возможно, не в самой литературе и ее ухищрениях как таковых причина (автору об этом предмете негоже судить – дело это читателя), а в том, что не прошедшему мимо непременно покажется важным поглотить эту жизнь и прикинуть на себя – уж больно заманчиво выглядит. А уж что приключилось с Костей, так это его печаль, я бы куда умнее всем распорядился, самонадеянно подумает каждый. И пускай себе думает: вольному – воля.