— Да, клянусь Зевсом, это ты хорошо сказал. Вдобавок и на животных можно наблюдать, что дело обстоит так, как ты говоришь.

5.7.76. Кроме того, об этом свидетельствует и стих Гомера, который мы как-то уже приводили раньше:

Здесь Гомер ясно выразил, как из двух разных начал одно укоряет другое, то есть начало, разбирающееся в том, что лучше, а что хуже, порицает начало безрассудно-яростное»[406].

5.7.77. В этих словах Платон очевидно показывает, что гневающееся и мыслящее начала различаются между собой. Ведь дети, как и звери, гневом полны, разуму же почти не причастны.

5.7.78. Некоторые имеют наглость заявлять, что в душах диких зверей нет ни гнева, ни желания; что эти люди станут говорить о детях, я не знаю.

5.7.79. Ведь страсти детей невозможно объяснить умозаключениями, и достаточно лишь вспомнить, что мы сердимся теперь не иначе, чем когда были детьми; ведь при этом действует та же способность души, и способ рождения страсти не меняется.

5.7.80. Взрослых людей от детей отличает в этом отношении только одно: они живут не по страсти, но разум ведет их по жизни; они сдерживают гнев во многих ситуациях, подобно тому, как пастух сдерживает породистую собаку, когда она от излишней свирепости бросается на соседей.

5.7.81. У детей ничего такого не происходит, так же как и у зверей, так как у одних разум еще не руководит стремлениями, у других никогда не руководит.

5.7.82. Итак, это сказано Платоном правильно, как и то, что написано в конце рассуждения, где он призывает в свидетели Гомера, говорящего следующее:

«Здесь Гомер ясно выразил, как из двух разных начал одно укоряет другое, то есть начало, разбирающееся в том, что лучше, а что хуже, порицает начало безрассудно-яростное[407]».

5.7.83. Я бы хотел, чтобы Хрисипп прочитал это рассуждение и обратил на него внимание. Ведь даже он мог бы извлечь из этого немалую пользу, узнав, как и в каких вопросах надо призывать в свидетели Гомера.

5.7.84. Ведь и ораторы призывают в свидетели предков не в начале речи, но после того, как приведены достаточно веские доказательства, и не прибегают к таким свидетельствам в пользу недоказанных положений: они делают это, либо когда речь идет об очевидных фактах, либо когда то, что они доказывают, недалеко отстоит от того, что дано в ощущении: сюда относятся и вопросы о страстях души, не нуждающиеся ни в пространных обсуждениях, ни в основательных доказательствах, но только в напоминании того, что мы испытываем в каждом отдельном случае, как говорит и Посидоний.

5.7.85. А вот положения о том, что мыслящее начало находится в головном мозге, а яростное — в сердце, следует обосновывать, не придавая большого значения показаниям свидетелей, но полагаясь главным образом на логические доказательства.