Увы, меня не ждало впереди ничего хорошего, так что… Я могла и рискнуть. Но тс-с, никто не должен знать о моих планах! Вредина Фике, злоязыкая Фике, насмешница Фике — нет больше той меня, что смело давала отпор всей семье. Есть теперь только зашуганная мышка Фике. Мышка, которая готовит большой-пребольшой сюрприз своей «любимой» семье.

Накопитель за накопителем, накопитель за накопителем, я выполняла привычную, рутинную работу ровно до тех пор, пока не почувствовала во рту привкус крови. Вот сейчас можно уходить, главное — хлопнуть дверью, чтобы работники меня заметили. Иначе с Висейра станется закрыть меня здесь до утра, как бывало не раз.

— Фредерика, — Он нарисовался рядом со мной, едва лишь я вышла. — Количество наполненных тобой накопителей не растет. Неужели ты уже достигла своего магического потолка?

— Господин Шордаг…

— Лорд Шордаг, — поправил меня Висейр.

Промолчать удалось с трудом. Лорд. В нашей стране лордов и леди пруд пруди, взять хотя бы леди Аннушку, булочницу с Конной улицы. А все почему? Потому что свиток о полном магическом образовании дает право добавить к имени вежливое и пустое «леди». Или лорд. За этой вежливостью не стоит ничего: ни власти, ни богатства, ни земель. Но да, красиво именоваться можно.

Еще можно получить титул от родителей — тут все понятно: и образование, и земли, и богатство. И последняя возможность — получить крохотный земельный надел из рук королевы-матери по протекции короля.

Висейр Шордаг не имеет ничего из вышеперечисленного, он всего лишь гнусный человечишка, которого и господином-то величать не стоит.

— Фредерика, — тон Висейра стал угрожающим, — как ты должна ко мне обращаться?

— Господин Шордаг. — Я смотрела в пол и видела его тупоносые ботинки. Ботинки, которые стоили дороже, чем все, что было на мне надето.

— Тебя придется учить смирению, — с искренним удовольствием произнес он. — Едва лишь ясноглазая леди Кристин Дьерран выпорхнет из родового гнезда, о-о-о, я сразу заберу тебя. На пятый день недели ты покинешь свой дом.

— Мой долг — молиться о благополучии сестры все то время, что она пробудет в пути. А значит, покинуть отчий дом я смогу не раньше седьмого дня недели, — ровно проговорила я.

— Поговори, поговори. Ты последний раз мне перечишь, Фредерика, — его пальцы болезненно впились в мой подбородок, — дальше ты будешь только молчать и благодарить. Помнишь, что записано в твоем брачном контракте? Ты родишь мне детей, Фредерика, мальчика и девочку. Один продолжит род, вторая укрепит позиции семьи Шордаг. А ты… Думаешь, я не вижу, сколько презрения плещется в твоих глазах? Так вот, ты останешься здесь… Будешь приумножать мое богатство и однажды умрешь, заряжая накопитель.