Любовь без смирения не может быть прочна и тверда. Я заметил в письмах ваших: обе вы лишались мира, каждая в свою очередь, ни от чего другого, как от самолюбия, а уже смирению тут не только места не было, но и далеко отгонялось (IV, 8,18).
Ты, М. А., находишь в себе вину греха — самолюбия и не можешь его возненавидеть, да оно и во всех нас есть главная вина грехов; все от него: гордость, и тщеславие, и гнев, и сластолюбие, и сребролюбие, и зависть и прочее; но вообще мы называем гордость виною всех грехов; «где воспоследовало падение, там предварила гордость», — пишет св. Лествичник. Так надобно наступать и на гордость и на самолюбие, как на змию и скорпию (Лк. 10, 19), всегдашним самоукорением, видением своей худости, предпочтением ближних, приятием досад и укоризн, хотя и с болезнию, недоверием своему разуму, отвержением своей воли и прочее; на все это надобно иметь подвиг, и Бог поможет (IV, 141, 362).
САМОМНЕНИЕ
САМОМНЕНИЕ
САМОМНЕНИЕ
Смотрите же паче, не закрался бы татский помысл, что вы живете лучше и внимательнее других; и оный так опасен, что, по маковому зерну ложась на сердце, не увидишь, как возрастет до исполинского фарисея и предаст совершенной гордыне и далее. А пред Богом лучше грешник с покаянием, нежели праведник с гордостию. Припомните, в кратких поучениях 25 января в конце написано: «ибо хотя бы кто бесчисленные добрые дела творил и всякую добродетель совершил, а сам о себе высокомудрствует, тот всех беднее и окаяннее». Сего ради молю вас: блюдите сердца ваша от возносяпщх вас помыслов; а враг во всяком случае может делать свои прилоги: исправила<исполнила>правило, — и повлеклась мыслию; сидим в келлии, мирны и прочее, а вы противополагайте заповедь Божию (Лк. 17, 10) и припоминайте свои грехи, считайте себя последнейшими всех, то и сохранит вас Господь! (IV, 11,22—23).
Ты говоришь, что чувствуешь духовную утрату, значит, — ты прежде думал, что имел то, что теперь утратил. Эта‑то мысль, что мы имеем нечто духовное, которая занимает нас, незаметна для нас самих, всего опаснее, ибо увлекает нас в тонкое самомнение, противное Богу. Лучше нам, видя свои падения, смиряться и невольно считать себя хуже всех, нежели видеть свои мнимые исправления и не погружать себя в глубину смиренномудрия: чрез первое познаем мы свою немощь и стяжаваем некрадомое богатство смирения, а чрез второе незаметно удаляемся от Бога. Будем лучше думать, что мы никогда не имели ничего благого, и теперь не имеем, что всегда были грешники, и теперь грешники, чающие получить спасение только по милости Божией: