У Роберта было прекрасное чувство юмора. Я просил его снова и снова рассказать что-нибудь о Бхагаване, так как хотел слышать это из его собственных уст. Он рассказал все случаи, о которых ранее написал мне в письме — о том, как он видел Бхагавана у своей детской кроватки и другие — и в заключении сказал: "Вечером мы проводим сатсанг в доме Мэри. Пожалуйста, приходите."

Когда мы пришли, уже собралось семьдесят человек. Тишина была такой глубокой и ясной! Для Робрета было устроено особое сиденье из-за болезни Паркинсона. Позади него висел портрет Бхагавана. Мне тоже дали специальный стул. После того, как Роберт сел, он в течении двадцати минут смотрел на всех, и за эти двадцать минут он успокоил ум каждого и привёл их в состояние полное внутренней погружённости. Потом он взял микрофон и заговорил. Он объявил: "Я приветствую внучатого племянника моего мастера Раманы Махарши Ганешана и его секретаршу Анурадху. Я бы хотел, чтобы Ганешан сказал что-нибудь." Я говорил около получаса, в конце чего он с радостью объявил: "Я согласен с каждым словом, сказанным сегодня Ганешаном."

Анурадха и Ганешан с Робертом Адамсом

Хочу поделиться случаем огромной важности, произошедшем, когда я был там. После всех речей я сел у ног Роберта. Там был ещё один человек, некий Джон Уилкинс, кажется, который был другом Роберта более двадцати лет. Ни с того ни с сего Джон вдруг спросил: "Роберт, скажи мне, где правда, а где ложь? Что реально, а что нет? Я не хочу, чтобы ты цитировал писания или использовал любой философский жаргон. Ты должен заставить меня пережить это прямо сейчас у твоих ног". Я был заинтригован, так как мне хотелось узнать, как Роберт отвечает на такие трудные вопросы. Какое-то время Роберт улыбался, потом стал очень серьёзным. Он посмотрел на Джона и спросил: "Кто ты?" Джон подумал, что Роберт забыл его из-за своей болезни. Он ответил: "Я Джон Уилкинс." Роберт одарил его самой блаженной улыбкой, какую я только видел, и сказал: "Я ЕСТЬ это правда, Джон Уилкинс — ложь. Я ЕСТЬ это реальность, Джон Уилкинс — нереален." Все вошли в состояние внутреннего покоя. Это был не просто ответ; это было заявление, переместившее каждого в состояние глубокой тишины ума.

"Махарши источал сострадание и любовь…"

Роберт Адамс приглашал меня приехать снова на следующий год, но сказал, что может переехать в Седону, так как Бхагаван выбрал это место. Через год он позвал меня в гости, сказав, что всё подготовлено. Анурадхе и мне было предоставлено жильё в доме одной семейной пары. Я посещал его сатсанги, и он всегда давал мне слово. Он слушал мои речи с большим вниманием. Однажды Анурадха почувствовала такую благодарность, что взяла Роберта за руки и сказала: "Я хочу что-нибудь для вас сделать. Пожалуйста, скажите, какую услугу я могу вам оказать?" Он ответил: "Да, вы можете накормить меня едой Раманашрама. Я очень люблю тамошнюю еду и буду рад её отведать, если вы приготовите её для меня." Анурадха с радостью согласилась. Но для приготовления южно-индийской пищи не хватало сосудов, и нам пришлось их искать. Когда кто-нибудь давал нам сосуд взаймы, он говорил: "Мы тоже придём на обед." Роберт говорил, что приглашены только шесть человек. Потом через каждые два часа Роберт давал нам знать, что придут ещё шестеро. В конце набралось шестьдесят человек! Анурадха и несколько других начали готовить еду с самого раннего утра, так как еда Раманашрама это самбар, расам, овощи, йогурт, паппад и паясам. Кто-то сказал, что будет достаточно, если обед подадут только Роберту, другие могут взять еду как прасад. Однако Анурадха твёрдо настаивала, чтобы накормить всех, так как она помнила, что Бхагаван всю свою жизнь желал быть обслуженным в последнюю очередь, но чтобы все остальные были накормлены. На следующий день был накрыт роскошный и вкуснейший стол. Анурадха собственноручно обслужила Роберта. Другие обслуживали себя сами. Он съел по три или четыре порции каждого блюда и был в восторге. Мы все были очень рады, что Роберт ел с таким удовольствием. После обеда Анурадха со всей невинностью спросила: "Роберт, было это похоже на еду ашрама, или чего-то недоставало?" Роберт ответил: "Да, это было совершенно восхитительно. Недоставало только одного — банановых листьев, на которых там подаётся еда!"