РелигияИскусство памятистр 232
Светлый фон
(Над астрологией пусть тщится пыльный ум, И пусть глупец узрит в чистейшем свете, Что тайну кличет потаенных дум Числом, величьем вечности отметин, Лишь тьме помеху, пасынков небес, Одеждам ночи давших блесток прядь И длящих хор нестройный лишь для тех, Кому не лень их пляску наблюдать. С природою знаком я по родству, Мне действий и причин известно порожденье, У врат высоких звезд круг стал не вдруг. Когда ж неблагосклонно их движенье, Кто свет мне на пути дарил не раз? – То блеск лучистый Стеллы темных глаз.)

Поэт, полный религиозного чувства, следует пути небес, подобно Тамусу, египетскому царю из диксоновского диалога; он разыскивает следы божественного в природе, как Бруно в Eroici furori. И если отношение к старому искусству памяти с его местами и образами может играть роль пробного камня, то Сидни упоминает о нем без всякой враждебности. Объясняя в «Защите поэзии», почему поэзия запоминается легче, чем проза, он говорит:

Eroici furori
…те, кто обучает искусству памяти, указывают, что нет для него ничего лучше хорошо знакомой комнаты, поделенной на множество мест; так и в прекрасном стихотворении каждое слово занимает свое естественное положение, каковое и помогает хорошо запомнить это слово688.

…те, кто обучает искусству памяти, указывают, что нет для него ничего лучше хорошо знакомой комнаты, поделенной на множество мест; так и в прекрасном стихотворении каждое слово занимает свое естественное положение, каковое и помогает хорошо запомнить это слово688.

Столь любопытная интерпретация локальной памяти показывает, что Сидни запоминал стихи не по рамистскому методу.