- Нет, всё гораздо проще, - София улыбнулась серыми губами. Рубцы-змеи извивались над уголками рта. Она доверительно наклонилась. - Я тебя съем.

   - Значит, Дивьяни всё-таки взяла не ту сахарницу...

   - Тихо. Тш-ш-ш, - холодная ладонь зажала ему рот. - Ты не заговоришь мне зубы. Я очень проголодалась. И я не хочу портить себе аппетит рассуждениями о вечном.

   Что бы ни значил весь этот бред, он понял, что София свято верит в то, что говорит. Глядя в эти стеклянные глаза, на своё опрокинутое отражение, он почему-то тоже ей поверил.

   И почему-то очень захотелось жить.

   На тумбочке - справа от кровати - стоял графин с водой. И стакан. На овальном подносе. София принесла его из дома. Говорила, что дорог как память.