Рик и Стю опешили от такой злой отповеди совсем юной девушки.

  - Ее бы через колено перекинуть и по заднице надавать, чтоб всю дурь разом выбить, - буркнул подполковник Грейсстоун.

  - Не получится. Начнет пищать, что так с особами королевской крови не обращаются, - хмыкнул Рик.

  - Я все слышу, господа, - откликнулась девчонка, устроившаяся в кузове. - Прошу прощения, но вы сами виноваты, что заставили меня напомнить вам о моем происхождении. Я не настолько ранена, чтобы мне было отдано место в кабине. Я вполне здорова и могу ехать в кузове, и не стоит возвращаться к этому разговору. Нам пора трогаться, пока хозяева не увидели, что мы угнали их машину.

  Девчонка стучала зубами от холода, ее и без того поразительно белая, словно прозрачная кожа, стала отдавать голубизной и покрылась мурашками, губы посинели, а нос стал ярко-красным. Некогда каштаново-рыжие волосы до пояса теперь превратились в мокрые темные сосульки неопределенного цвета, выбивавшиеся из косы. Она еще больше напоминала продрогшего тощего цыпленка, или грязного помоечного котенка, вышвырнутого под дождь. И лишь большие серо-зеленые глазищи сверкали на остреньком личике из-под прилипшей ко лбу челки.

  - Представляешь, что будет, если она станет королевой? Мне жалко Керши, - очень тихо добавил Стюарт, усаживаясь на деревянную лавку. Рик ударил по крыше кабины, давая знак телохранителю, сидящему за рулем, что можно ехать, обернулся к другу, отер мокрое лицо ладонью, хмыкнул и покачал головой, соглашаясь со Стюартом.