Большегрузный трейлер, когда увидел это перед собою, то попытался остановиться, но наглая вода давно превратило шоссе в еще один путь в балку и создала свой, путь неглубокий, но поток. Вода стремилась к разрушительному единству.

   Трейлер, скрипнув тормозами, попытался зацепиться рифленой резиной за асфальт, но его хоть и медленно все равно смывало к реке. Тогда он, залихватски мигнув фарами и форсировав обороты двигателя, набрал скорость и осторожно въехал в поток. Скорость его упала еще сильнее, мотор негодующе надрывался, в его реве, послышалось надсадное покашливание старого курильщика, но КАМАЗ, гоня перед собой волну, смог справиться с ролью катера.

   Теперь он пытался, хотя и из последних сил, взять последний бастион, взбираясь на городской холм. Это была последняя машина, которая смогла перебраться через реку. Через несколько минут, на месте бурунчиков, обозначавших ограждение моста, стало гладко, как и везде.

   Человек, накрывшийся куском рубероида, горестно вздохнул и начал спускаться к просевшему домику, больше напоминавший сарай, который находился около дороги несколько выше моста.

   Для чего или кого была построена эта глинобитная, на камыше, избушка никто не знал, но по невысоким квадратным холмикам, вытянувшимся с примерно одинаковыми промежутками вдоль балки, можно было догадаться, что когда-то здесь было поселение, станица - не станица, деревня - не деревня, хутор - не хутор, но люди жили. Эта хибара, в которой не было окон, дверей, а на давно сгнившую солому крыши, были набросаны листы ржавого железа, теми путниками, которые укрывались здесь от непогоды. Возможно, поэтому строение уцелело и служило безымянным памятником безымянному селению, которых на Руси пруд - пруди.

   Путник не успел добежать до трейлера, а водитель его воплей не услышал, поэтому он и спускался вниз к хижине, где надеялся найти кусок земли свободный от водяного пространства.

   Темнеющий проем пугал неизвестностью, тем, что таилось за ним, но человек решил, что разница есть в том, что промокать под крышей можно гораздо медленнее, чем на улице, а темнота и там и там примерно одинаковая. Он шагнул.