— Боже, — я снова широко улыбнулась. — Я так люблю тебя. Смотри.

Я толкнула незакрытую до конца входную дверь и, высунувшись на площадку, взяла коробку. Потом внесла ее в прихожую и поставила на пол.

— Прости, но я не смогла пройти мимо нее, — проговорила я, выпрямляясь.

Лицо Марго вытянулось, и она опустилась на корточки.

— Боже мой… — проговорила она, когда из коробки показалась маленькая усатая морда. — Какая крошечная.

— Она сидела на улице в коробке, прямо у парковки, представляешь? Я чуть не задавила ее! Благо, вовремя увидела в зеркало.

— И ты хочешь ее оставить? — спросила Марго, держа котенка на руках перед своим лицом. Он протянул лапки и положил их на щеки Марго.

— Мне кажется, она сама хочет остаться, — протянула я жалобно. — Ты посмотри, какая она милая. Я проверила, это девочка.

— Так, ладно, — решительно сказала Марго. — Ты раздевайся и иди мой эту мелочь, наверняка, у нее есть блохи. А я… Я поговорю с мальчиками. И скажу им, что наступает эра матриархата.

Я сняла пальто, разулась и взяла котенка.

— Как мы ее назовем?

— Не знаю, — Марго пожала плечами и подошла ко мне. — Может… Крошка? Или Кнопка?

— Кнопка. Кнопа. Мне нравится, — рассмеялась я, глядя на котенка.

— Тогда будет Кнопой, — улыбнулась Марго.

— Ты знаешь, я безумно люблю тебя. Ты самый невероятный человек, из всех, что я встречала, — искренне проговорила я, прекрасно осознавая, что это чистая правда.

Когда мы решили попробовать заново, Марго ни разу не упрекнула меня ни в чем, хотя я и видела порой, что ей сложно. Но мы справились. Я отдавалась ей полностью, искренне и без остатка. И она, наконец, смогла пойти дальше.

Она познакомила меня со своими родителями почти через год, как мы снова начали встречаться. И я в восторге от этих людей. Они потрясающие, как и она сама.

Марго научила меня многому — прощению, ответственности, умению жить с кем-то, будучи одним организмом, единым целым. И я ей очень благодарна за это. И я не собираюсь это снова просрать. Больше никогда.

— И я собираюсь всю жизнь тебе доказывать это.