Щель над непрозрачным снаружи стеклом закрывается.

– Удачи! – говорит шлемоносец, уже без уверенности, что его услышат.

И тут вдруг дождь прекращается, будто выключили.

Фигура в шлеме растворяется в темноте.

Там, где он только что стоял, над трогающейся с места темной машиной, проносится с сухим шелестом какая-то тень – маленький материальный вихрь.

Сгусток тьмы набирает скорость.

И…

…растворяется, перестает быть.

Пара ударов сердца, и дорога вновь пустынна и темна.

И дождь вновь робко начинает накрапывать, будто сомневается, можно ли ему теперь продолжать, или нужно спросить у кого-то, после того что случилось.

А что здесь случилось-то?

Что произошло?

Куда подевался этот сумрачный, на мягких лапах?

И где все?

Здесь же был кто-то?

Они уходят.

Шум дождя прячет звуки в лесу. Но земля впитывает вибрацию. Воздух отзывается низким удаляющимся рокотом. Они уходят…

Над миром царит ночь, пронизанная дождем. Дорожная лента в лесу лоснится, блестит и течет антрацитовым потоком. Звук дождя и тревога. Дождь пройдет. Всё проходит. И тревога отступит до поры.