Она и не заметила, как извозчик завез ее на Крулевску. Генриетта спокойно вышла из экипажа, стараясь удержать себя и не сделать энергичный прыжок, ведь за ней кто-то мог наблюдать из окон жилого дома. И действительно, не успела она войти в подъезд, как появился слуга в ливрее. Он бросил вознице монету, приказал ехать, после чего провел сотрудницу канцелярии вовнутрь.
Дама уже ожидала, готовая к выходу. Люцина Чверчакекевич надела кринолин еще более украшенный воланами и бантами, чем тот, что был на ней в полдень, приложением была украшенная разноцветными перьями шляпа. Вся гран-дама выглядела, словно огромный торт.
— Пойдем пешком, моя дорогая, — сказала она, беря Генриетту под руку. — Варшавская Опера находится недалеко, так что жалко было бы тратить деньги на карету. Помимо этого, знай, Геня, что физическая активность крайне важна, чтобы радоваться хорошему пищеварению, здоровью и красоте. Тебе необходимо много времени пребывать на свежем воздухе, почаще совершать скоростные прогулки с нагрузкой, и тогда ты избежишь большинства болезней и сохранишь идеальную фигуру.
Краем глаза Генриетта оценила импозантную фигуру пани Чверчакевич, сделав вывод, что сама писательница собственными советами руководствоваться не спешит. Разве что если скоростной прогулкой с нагрузкой она считала те несколько шагов до здания Большого Театра. Их ожидало лишь пересечение Саской площади. Фроляйн фон Кирххайм с некоторой меланхолией вспоминала десятки миль, пройденные строевым шагов в полном боекомплекте в ночь перед битвой при Садове[1]. О самой битве она предпочла бы забыть. К сожалению, кошмары на мгновение вернулись, и девушкой затрясло от смеси отвращения и страха.
— Тебе холодно, золотце? Что, не надела теплых трусов и нижней юбки? Я права? — укоризненно вздохнула пани Чверчакевич. — В такое время года необходимо обращать особое внимание на тщательную защиту от суровой погоды. Женское белье должно быть хорошенько накрахмаленным и подобранным по размеру. Чулки шерстяные, а еще лучше пускай и не модные уже панталоны. И не забывай, что белье следует надевать чистым. Его необходимо стирать раз в неделю.
Взгляды пани Люцины были весьма решительными, и к тому же — достаточно современными. Она делилась ими с каждым, даже тем, у кого не было желания их выслушивать. Только Генриетта не имела ничего против даваемых ей уроков, она в полной мере оценила оригинальность своей сопровождающей. Ведь забота о физическом состоянии и чистоте не входили в число приоритетов женщин-хозяек чуть ли не по всей Европе. А Люцина Чверчакевич, даже если этого не было так сразу заметно, явно была женщиной современной, даже опережающей свою эпоху.