– А чем вы лучше других?

– У меня есть с-связи и я ими ак-к-ктивно пользуюсь, – равнодушно прокудахтал светловолосый, – Поэтому-то я и являюсь уп-п-полномоченным.

– Ну, тогда приятно познакомиться! – с сарказмом всё вышло так, как я и хотел: его было очень много.

Пока не назрел конфликт, Майер взял дело в свои руки:

– Все в курсе дела? – внимательный взгляд нацелен в первую очередь на меня. Не дождавшись отрицательного ответа, он продолжил, – Тогда мы готовы идти.

Клин из семи человек двинулся в сторону особняка, хозяйке которого, по всей видимости, скоро будет несладко.

Лестница, что ведёт в особняк, может поспорить шириной с половиной улиц города. У дверей нас попыталась остановить группа слуг с престарелым дворецким во главе, но она робко рассосалась, стоило продемонстрировать бумагу с разрешением начальника Сантиба. Наш бравый отряд вошёл в особняк.

Внутри всё скучное и серое: стены выкрашены простой краской, мебель подобрана под цвет стен, ковры чуть светлее. Возможно, Рене Рено так помешана на кормящем её угле, что всё убранство дома выглядит так тёмно и грязновато, я бы даже сказал, чумазо.

Столпившись посреди холла, мы дождались, пока следом за нами не подтянутся расступившиеся слуги. Продолжая щёлкать пальцами, инспектор Аксель подозвал к себе жестом дворецкого и требовательно спросил уже без тени безразличия, от которого, я думал, он никогда не отойдёт:

– Где миссис Рено?

– Я провожу, – услужливо ответил дворецкий и пошёл вперёд, показывая дорогу.

В полной тишине, нарушаемой только звуками наших шагов и щелчками Акселя, мы двинулись по первому этажу, стены которого увешены картинами с похожими друг на друга людьми, очевидно, предками Рене. У всех, даже у женщин, выдаются надбровные дуги с густыми светлыми бровями, тонкий нос величаво вздёрнут, а подбородок, узкий и острый, слишком далеко выпирает вперёд. И, что немаловажно, все в роду рыжие.

Но, если спросить меня, члены рода Рено – люди довольно некрасивые.

Скорый на ногу, несмотря на почтенный возраст, дворецкий повёл нас по П-образному коридору куда-то вглубь здания. Щелчки Акселя становятся нетерпеливее…

Вскоре старичок остановился перед сосновой дверью и отступил с дороги, указав рукой на нужную комнату. Ясно, что сам он объясняться с хозяйкой не хочет, отдав это право нам. Оба инспектора синхронно двинули вперёд, толкнули каждый свою створку.

В противоположном конце большого светлого зала, на фоне громадного, во всю стену, окна хозяйка дома играла на скрипке, но осеклась, увидев прибытие сразу семи незваных гостей. Озверело поливая нас огнём из глаз, женщина опустила руки с инструментом. Повисло молчание – даже уполномоченный Аксель взял себя в руки и прекратил шальное пощёлкивание.