Из тумана выплыла стройная дама, которая с настороженным любопытством окинула меня взглядом и процокала каблучками в неизвестном направлении. Кем бы она ни была, но явно ей нужен был не я.

Я, кстати, только добравшись до площади понял, что не имею никакого понятия, как мне вычислить из десятков людей именно того, кто мне нужен, где он может меня дожидаться, знает ли он меня в лицо.

Остаётся самое банальное: сидеть в центре и ждать, пока ждущий встречи со мной параноик сам меня найдёт. Не очень эффективно, но это не моя проблема, что господин оказался таким непредусмотрительным. Пусть побегает по уровням, позаглядывает в лица прохожим…

Я откровенно мёрзну, дожидаясь столь безразличной мне встречи. Простудиться-то я, конечно, не могу, но стучать зубами и тереть в попытке согреться ладони от этого не становится приятнее. Из всех неудобств, терпимых людьми, иоаннитам осталась чувствительность к температурам. Лучше бы нам приходилось возиться с отрастающими ногтями, чем мучиться от холода и жары.

Придираюсь я к судьбе, в которую ещё и не верю.

Под ногами внезапно появилось немало воробьёв и воронов, ждущих от меня угощения. Смекалистые птицы знают, что на этой площади их ждёт всеобщая любовь и вкусные хлебные крошки. Именно здесь, на площади Мятежа, праздные гуляки любят просто посидеть бесцельно и пошвырять хлеба пернатым. Место со временем стало весьма популярным для птиц. Право слово, их просто тучи.

К птицам я вообще никак не отношусь, я их просто не замечаю большую часть времени.

Ещё один торопыга пошёл, вроде бы, прямо на меня, но в последнее мгновение свернул и двинулся в совершенно ином направлении. Снова не ко мне. А может, наоборот, узнал и испугался: стараниями некоторых, на меня стали косо смотреть.

Закончились уже давно и положенные по негласному этикету семь минут и сорок секунд, а моего неизвестного собеседника всё нет и нет. Думаю, ради него или неё (случаи, когда я путал пол пишущего уже бывали) я долго мёрзнуть не буду. Жду самое большое до двадцати минут одиннадцатого и иду отогреваться мерзким кофе здесь на углу. Раз некто знает мой адрес и умеет писать, то напишет ещё, коли так нуждается во встрече.

Очередной раз оглядывая окружающее пространство, я, от нечего делать, остановился взглядом на крупной статуе мятежникам. На гигантском каменном постаменте стоит на груде бронзовых оков бравый мужчина с глуповатым, но донельзя гордым выражением лица и огромным стягом нашего государства. Свободная левая лежит на сердце, словно тот даёт клятву. Распахнутый камзол рьяного борца за справедливость развевается на несуществующем ветру, который ещё и всклокочил статуе волосы. Правая нога бронзового гиганта оказалась без сапога, а её хищным захватом обвило кольцо кандалов, но цепь перебита древком стяга. Развевающееся не так сильно, как волосы и камзол, тёмная бронзовая тряпица не может передать цветов и рисунка флага Альбиона, поэтому скажу, что он выглядит следующим образом: на красном фоне выделяется синий крест с белыми краями.