— О, боже мой, а лорд Пустозвонс среди них есть?

Софрония мотнула головой в сторону столов с закусками. И в это самое время темноволосый юноша подскочил к Софронии и схватил ее за руку.

— Потанцуем?

Софрония совершенно растерялась как от такой открытой напористости, так и неожиданной близости молодого человека. И нечаянно позволила утащить себя на кадриль Поршнем, которому она даже не была представлена! Сколько нарушено правил этикета одним махом! Софронию потрясло собственное поведение. Что и говорить, это обернулось проверкой усвоенного в школе совершенства: пока она машинально отсчитывала шаги кадрили, половина ее внимания доставалась угрюмому партнеру, а другая сосредоточилась на Моник.

Вдруг ее отвлек какой — то шум. Оказывается, Пилловер пытался помешать лорду Пустозвонсу опорожнить фляжку с какой — то подозрительной жидкостью в чашу с пуншем. Кавалер Софронии увидел, что она смотрит в их сторону, и намерено вернул ее внимание к кадрили. Софрония прищурилась, взглянув на него, и оставила круг танцующих. Наверно, он не заслужил такое обращение, но что — то затевалось.

В то же мгновение Моник бросилась бежать.

— Берегись! — хватая Димити за руку, прошипела Софрония.

Не успела она последовать за Моник, как другая картина привлекла ее внимание, и Софрония на долю секунды застыла. Позади дерущихся стоял и наблюдал в тени пожилой джентльмен, облаченный в вечерний наряд и цилиндр с зеленой лентой на тулье.

Их взгляды встретились. Софрония вздрогнула и резко повернулась к Димити:

— Тебе нужно оставаться на месте. Не спускай глаз вон с того человека. Видишь?

— Засольщик? — ахнула Димити.

— Да. Моник предоставь мне.

— Хорошо! — кивнула Димити, расправила плечи и пошла в сторону чаши с пуншем, чтобы следить под прикрытием потасовки.

Софрония припустила за Моник, которая грациозно ускользнула от толпы обожателей на задворки в садик под ручку с каким — то импозантным джентльменом. Стараясь не шуметь, Софрония на расстоянии следовала за парой по проложенной между рододендронами тропинке, которой редко пользовались садовники. Широкие юбки слегка задевали кусты, но шагов ее не было слышно. Она осторожно кралась на цыпочках в детских балетных туфельках, как учила леди Линетт. Грунтовая дорожка производила меньше шума, чем сухая солома, на которой они обучались.

Моник со своим эскортом прошла вдоль кирпичной стены, через рощицу к поилке для птиц посреди увитой глицинией беседки, окруженной высокими кустами сирени. Поилка была из тех, что приводились в движение. Вращалось колесико, поднимая и опуская механических птичек, чтобы могли усесться настоящие пташки. Сейчас поилка не двигалась.