Врач снял очки и стал тщательно протирать их полотенцем. Генерал терпеливо ждал ответа. Наконец, доктор решился и поднял глаза.

— Я не знаю.

Канханов скривился и молча вышел на улицу. Под дождем было лучше, чем внутри.

«А ведь я это предвидел… предвидел, но что толку?» — мрачно думал он.

Ему с самого начала было понятно, что этим все и кончится. Патриотичные и пафосные лозунги оказались ложью. Стремительный удар обернулся паническим бегством. Спешно собранное ополчение дралось злее, чем регулярная армия, защищая уже свою землю, но тщетно. Армия противника превосходила по всем параметрам: численность, профессионализм, хорошая техника, современное оружие, трезвомыслящие генералы и здравые политики. Исход был очевиден всем, кроме разжиревших военачальников из генштаба и заносчивых аристократов из Совета.

Неожиданно послышался шум мотора. Генерал Канханов поднял голову и недоуменно посмотрел на небо: «Кто решился лететь в такую погоду? Свой или враг?»

— Воздух!

Бойцы быстро разбежались по укрытиям и замерли, в томительном ожидании глядя в небо. Рев винтов гулял между сопками, и понять, откуда именно летит самолет, было сложно.

Наконец из облаков вынырнул двухмоторный истребитель-бомбардировщик. На крыльях и бортах были успевшие выцвести знаки одного из кланов горцев, рядом с которыми блестели свежей краской эмблемы ополчения.

— «Касатка»? Наша?! — удивился один из солдат.

Самолет прошел над плацем на бреющем полете и покачал крыльями, прося посадки.

— Быстро освободить поле! — приказал генерал.

Солдаты оживились и быстро убрали с взлетно-посадочной полосы разных хлам. Через несколько минут летчик посадил «касатку». Канханов первым подбежал к самолету. Летчик спрыгнул на бетон, неловко отдал честь, представился и заметно покачнулся.

— Сколько часов вы летели?

— Пять с половиной. Я не знал где вы, пришлось искать с воздуха.

Генерал немного помолчал, потом тихо спросил.

— Вы последний?

— Да, — также тихо ответил летчик. — Остатки сводной авиабригады разбежались, генерал Лейкар отдал мне приказ найти вас, а сам застрелился.

— Почему вы остались?

Парень пожал плечами.