Теперь нахмурился уже Алек:

— Но ведь такая машина не может пересечь целый океан?

Клопп поглядел на Хоффмана, который дал за него ответ:

— Нет, конечно, господин. Ее бы раздавило всмятку уже через сотню метров.

— Всмятку! — подчеркнул Бовриль.

— Получается, угроза пустая, — со вздохом облегчения сказал Алек, обращаясь сам к себе.

— Конечно, пустая, — согласился Хоффман, а затем добавил: — Правда, ее можно переправить и на корабле. Переправить, а затем скинуть на континентальном шельфе.

Клопп рассудительно кивнул:

— Ну, да. Скажем, метрах в пятидесяти. А уж до берега она доковыляет.

— Посмотрим, — буркнул Алек.

В целом маловероятно, чтобы германцы сумели провести сколь-либо крупный корабль через британскую морскую блокаду, но ведь этот самый водоход можно протащить и на какой-нибудь подводной лодке.

— Что именно вы собрались смотреть? — насторожился граф Фольгер. — Откуда вы об этой машине узнали?

— Из газет. — Алек поймал себя на том, что с некоторых пор врать ему удается все легче и искусней. А вообще, качество это, несмотря на всю предосудительность, несомненно, полезное. — Там муссировались возможные угрозы кайзера в адрес Теслы.

— И что той грошовой газетенке было известно о секретном оружии Германии? — резонно усомнился Фольгер.

— Да пока только слухи, — пожал плечами Алек.

Фольгер в тот момент, когда машина остановилась, сидел подозрительно сощурясь. Открылась дверца, и Алек выпрыгнул наружу, чтобы помочь спуститься Клоппу. Из авто, что ехало вслед за шагоходом, высыпали репортеры, направляя свои объективы на «Голиафа». Воздух здесь был с заметным привкусом соли. Открытое море находилось с той стороны на расстоянии с два десятка километров, но пролив Лонг-Айленд находился совсем рядом, в пешей досягаемости. Алек успел свериться по морским картам: пролив мелкий, водоходу переправиться ничего не стоит.

Алек посмотрел в небо. А впрочем, понятно: «Левиафан» сейчас слишком далеко, тайно зависает над узким перешейком между океаном и проливом. Хотя, возможно, с вершины центральной башни «Голиафа» из морского бинокля можно будет заметить… Под скептическим взглядом Фольгера Алек опустил глаза и заспешил вперед. Тесла уже размашисто шагал к башне, готовый осуществить доводку оружия окончательно. Если «Голиаф» с учетом усовершенствований сработает, как ожидалось, сегодняшние испытания изменят цвет восхода над Берлином — недвусмысленное предупреждение о том, что может произойти. Уж тогда германцам, в случае чего, несдобровать.

* * *

Аппаратная «Голиафа» смотрелась чем-то вроде жестянщицкой версии мостика «Левиафана». Она выдавалась вперед от крыши электростанции, а ее просторные окна давали обзор всех башен и темнеющего неба. По центру комнаты была встроена большая консоль с обилием рычагов и приборных шкал; вокруг громоздилось скопление покрытых светящимися трубками и стеклянными сферами черных ящиков на колесиках. Тесла отдавал своим людям распоряжения по множеству телефонных трубок, обеспечивающих связь с остальными зданиями комплекса. Через считаные минуты дым из труб электростанции повалил с удвоенной силой. Аппаратную наполнило электрическое жужжание, и у Бовриля шерсть встала дыбом.